– Не знаю, Стёп. Правда не знаю. Не могу сказать, что Ди со мной откровенничает. Куда больше должны знать её подружки с журфака. Несмотря на то, что мы живём вместе, она чаще зависает именно с ними. У неё вечно то кафешки, то выставки, то клубы – мы редко дома пересекаемся.

– Или не клубы.

– Или не клубы.

Оу. Неловкая какая пауза. Надо ли спасать положение, влезая без спроса, или сами справятся?

Сами. Ещё чутка потоптавшись, гость комкано прощается и вперевалочку, напоминая неуклюжего медведя, учапывает на выход.

А я уже тут как тут.

– Сделаем ставки: куда он пошёл? – оперативно занимая его место, с заговорщеским видом склоняюсь к Абрикосовой. – Я за нажраться. Ща заправится под завязку и поедет расставаться. Правда с утра протрезвеет и обратно побежит, потому что подкаблучник – это не статус, а образ жизни.

Ярик в ответ строго зыркает, недовольно поджимая губы. Ну вот, только что была мисс "сочувствующее очарование", а теперь снова превратилась в хмурую буку.

– Кролики не только ценный мех, но и длинные уши?

– Я музыкант. У меня слух хороший.

– Зато с координацией паршиво.

– Никто не идеален. Зато я легко поддаюсь дрессировке. При условии, что повезёт с дрессировщицей.

– Так и запиши в резюме.

– Запросто. Куда тебе его отправить? На почту?

– Мне оно зачем?

– Чтоб изучила на досуге все мои положительные и отрицательные стороны. Будущий муж, как никак. Пора знакомиться ближе.

Как бровка-то поползла наверх.

– Не надоело?

– Что именно? Презентовывать себя? Товар положено показывать с лучшей стороны – законы маркетинга.

– Паясничество тоже часть саморекламы?

– Скорее моё кредо. И, кстати, у меня есть ещё одно. Звучит примерно как: никогда не отказывайся от того, что заставляет тебя улыбаться. А ты заставляешь меня улыбаться, Абрикосова. Так что смирись.

Даже не знаю, нравится ли мне то, что она такая… не любопытная. Обычно девчонки либо задают по сто-пятьсот вопросов, либо психами давятся. Ярослава же всё впитывает молча.

И так же молча отправляет полученную информацию в игнор.

– На лёд, быстро, – коротко кивают, ясно давая понять, что комплимент остаётся неоценённым. – Мы не закончили экзекуцию.

Мне кажется, или меня не воспринимают всерьёз? Очень зря, я настырный. Хотя терпелка, конечно, не железная. Кто бы только знал, как сильно хочется забить на правила приличия и зажать эту неприступную вредину где-нибудь в углу, но…

Но одна такая попытка на днях уже закончилась звонкой оплеухой, так что пытаться повторить подвиг пока не рискую. Выжидаю подходящего момента.

– Ты только в следующую среду перед съёмочной группой постарайся меня так не прессовать, – послушно заезжаю обратно на каток. Который мне уже снится, отвечаю. – Зрители не оценят.

– А что будет в следующую среду? – непонимающее прилетает в спину.

– В смысле, что? Финальные репетиции в павильоне, где будут проходить съёмки. Там же и ознакомительный промо-ролик каждой пары сниматься будет. Олег не говорил?

Не говорил.

– Оле-е-г!!!

***

Несколько дней спустя

– У меня всё больше складывается ощущение, что твои тренировки – это прикрытие и на самом деле ты до ночи зависаешь в БДСМ-клубе. Если так, то я негодую – почему меня не зовёшь? – ржёт брат, наблюдая за тем, как я ковыляю по квартире-студии, которую мы с ним сняли на двоих в новостройке.

Небольшой метраж, евроремонт, все удобства и симпатичный вид из окна на Сокольники – в целом, вполне годно.

– Захлопнись, – огрызаться огрызаюсь, вот только, честно говоря, реально чувствую себя так будто меня от души отстрапонили. Весь зад отбил себе с этими чёртовыми поддержками.