Это потом я понял, что это не физическая болезнь, душевная… что эта боль в груди не потому, что я подцепил вирус, а из-за неё, из-за того, что нет её рядом. Тогда я ненавидел Валю, в порошок её хотел стереть, а когда полегчало, и я смог вдохнуть, как-то и месть отошла на второй план. А что сейчас?

Вчера я узнал, что эта меркантильная сука знала о моей любви, была прекрасно осведомлена о причине, по которой я не желал жениться. И что же? Она меня заставила! Натравила своего папашу, липовые документы сделали, ребёнка оставила. У меня до сих пор оставался открытым вопрос: как эта стерва умудрилась залететь от меня. Даже спустя пять лет я помнил только одно: напился, лёг, проснулся. Я ни разу не просыпался, вряд ли в невменяемом состоянии у меня бы встал настолько, чтобы можно было заняться сексом, да и кончить так, чтобы забыть…

Теперь я ещё больше склоняюсь к тому, что это нереально. Невозможно…

Однако ДНК я сдавал, всё проверили. Каюсь, я даже после рождения Дани делал тест. Тихо, чтобы никто не знал. Итог тот же – я отец. Да и не было у меня сомнений. Сын был похож на меня: такие же волосы и глаза, те же повадки и родинка на правом плече в виде небольшого яблока. Мой он, но как…

Вита пошевелилась и открыла глаза.                     

— Доброе утро, — без тени смущения пролепетала она.

— Доброе, — я наклонился, чтобы её поцеловать. — Как спалось?

— Мне снилось, как мы провели ночь вместе. Вот лежу и думаю, правда ли это?

— Ты изменилась, — констатировал я.                     

— Да? И чем же?                     

— Стала смелее, — я не врал. Я нарисовал себе Виту, которая проснётся, будет смущаться, краснеть, но... она чувствовала себя так, будто мы просыпаемся рядом лет десять и её это нисколько не удивляет.                                          

— Оу, Денис, а ты что ожидал увидеть? Робкую семнадцатилетнюю девушку, не знающую, как правильно целоваться?                     

— Ты никогда не была робкой, — засмеялся я. — Кто меня соблазнял у бабушки на кухни, м? — она нахмурилась, игривое настроение как рукой сняло.

Вита встала, дотянулась до платья и надела его на голое тело.

— Прости, — шепнул я.                     

— Всё нормально, просто… нам многое нужно обсудить.

— Да. Ты хотела поговорить о Вале?                     

— Я хотела не поговорить, а рассказать. В общем, у меня есть подозрения, что он забеременела не от тебя.                     

— Вита, — с болью в голосе произнёс я, — Даня мой сын, ты же видела.

— Я не об этом. Я имею ввиду, она забеременела обманом.

— То есть как это? — по-моему, я выглядел, как полный дурак, однако точно не понимал, о чём она.

— Слушай, несколько лет назад Серж следил за тобой и Валей. Не спрашивай почему, просто так получилось. Так вот. Тогда ему принесли фото Вали со Стёпой. А перед тем, как я уехала, Стёпа оплатил ЭКО некой Алине Гленовой. Мне кажется, нужно проверить это. Возможно… она как-то…

— Блять. Со Стёпой? — почему-то мне это не понравилось, а когда я вспомнил, сколького он лишился после той дозы наркоты, брошенной Вите в стакан, понял, что это не предвещает ничего хорошего. Кто тебе этот Серж? — внезапно даже для себя выпалил я. Честно? Правда, меньше всего меня волновала Валя и Степан. С ними разберёмся.

— Друг. Просто хороший друг. Это всё, что тебя интересует? — удивлённо спросила она.

— Прости. Просто когда я вижу тебя с ним я дурею.

— А я нет? — её голос звучал обиженно.                     

— Прости. Так ты говоришь, Валя каким-то образом связана со Стёпой?