На тот момент не задумывалась, через какие испытания придётся пройти. Спустя два года после сегодняшней унизительной встречи, я смотрела на своего мужа и пыталась ответить на один единственный вопрос. Куда делся тот беззаботный парень, подтрунивающий надо мной во время семейных ужинов, на которые нас всегда приглашала чета Немцовых? Где потерялся добрый мальчишка, прикладывающий мне подорожник на разбитую коленку? Как и когда мой мажорчик, моя тайная любовь превратился в жестокого монстра, не ценящего человеческую жизнь, ломающего судьбы, растаптывающего прошлое, не оставляя надежду на будущее?

– Уверена, Ира? – в его взгляде появились отблески заинтересованности. – На всё, что потребую?

– На всё, Игнат, – кивнула, почувствовав поднимающуюся надежду в разрешение конфликта.

– Хорошо, – жёстко схватил пальцами за подбородок, задирая голову и торжествуя над полученным смирением в моих глазах. – Поднимайся. Обсудим условия сделки.

Он вернулся к столу, откинулся на спинку кресла и задумчиво принялся разглядывать ладони, сцепив их в замок. Незаметно выдохнула тяжёлый воздух, поднялась и, стараясь не стучать каблуками, прошла к своему стулу. Ну что он потребует? Надеялась, что вполне приличные отношения в прошлом и совместные, новогодние каникулы, проведённые в особняке Немцовых в детстве, смягчат решение в отношении меня. Надеялась… Зря… Нельзя рассчитывать на жалость и моральную щедрость от человека, забывшего, что есть душа.

– Я не трону Алексея и вашу недвижимость, но ты переедешь ко мне, – тихо, но чётко, так чтобы каждое слово впивалось в мозг, произнёс Игнат. – На год ты отказываешься от контактов с друзьями и родными, отказываешься от своей личности, забываешь о наличии гордости, достоинства и чести. Ирина Светлова остаётся в этом кабинете, а отсюда выходит моя послушная зверушка, не имеющая права голоса и живущая моими интересами. Беспрекословное подчинение, отсутствие возражений, строжайший запрет на сопротивление. Готова ради спасения отца продаться в рабство?

2. Глава 2

Формулировка прозвучала грязно и низко. Никогда не считала себя ханжой и старалась не осуждать наклонности сторонних. Знала, что в клубах по интересам приветствуются такие отношения, а некоторые привносят их в личную жизнь. Но меня такие развлечения не трогали. Пусть удовлетворяются в стороне. Но сейчас я резко вошла в ступор, когда Игнат примерил сей костюмчик на меня.

Не подозревала в друге детства склонности к БДСМ. Что обычно хозяева делают с рабынями? Из разрозненных воспоминаний выстроилась невнятная картинка. Тяжёлые работы, наказание кнутом, скудная еда и длинная цепь, дребезжащая при каждом шаге.

Посмотрела на свои аккуратные ногти с неброским маникюром, на гладкую кожу рук, перевела взгляд на колени, крепко сжатые от волнения. Рабство на год против тюремного заключения отца, которое он вряд ли переживёт.

– Готова, – не поднимая глаз, ответила Немцову. – Когда я должна переехать?

– Сегодня, – потёр ладони Игнат, громко усмехаясь. – Водитель отвезёт тебя к врачу, чтобы сдать анализы и позаботиться о предохранение, а юрист подготовит договор. Вернёшься из клиники, подпишешь и поедем в мой дом.

– Мне надо вещи собрать и предупредить папу, – дрожащим голосом выдавила из себя.

– Вещи тебе не понадобятся, а Алексея предупредишь по телефону, – жёстко оборвал мои потуги. – После подписания соглашения все контакты умрут для тебя на год. Никаких встреч и звонков. Придумай, что скажешь отцу.

Не успела ничего возразить и попытаться выпросить немного поблажек. В дверь раздался уверенный стук, затем в проём протиснулся хмурый мужчина кавказской наружности в строгом костюме.