Он как будто не слышал меня.

Как-то Ярцев уловил, что я утаила про флакончик в кармане платья.

Он не верит, и я не знаю, как его переубедить.

В глазах не было сомнений моей вины. Сердце уже билось в горле. Главное молчать, несмотря на этот пронзительный взгляд. Не выдать себя.

Но он был таким жестким, что я чуть не сдалась.

На мое счастье у Ярцева зазвонил телефон. Бросив на меня еще один холодный взгляд, он ответил:

– Ярцев, – а затем внимательно выслушал. – Отлично.

Он вышел в коридор, словно ему нужно было чем-то себя занять во время разговора. Я настороженно слушала, как поскрипывает пол и вытянула шею, стараясь не упускать его из виду.

Когда Ярцев скрылся в темном коридоре, я наклонилась к столу, быстро доставая пузырек. Ногтями подковырнула крышку и вывернула половину остатка в банку газировки.

Когда Ярцев вошел в кухню, я подавлено сидела на стуле, пряча лицо за ладонями и сквозь щели между пальцами наблюдала за ним. Он вновь присел передо мной на корточки.

Я смотрела на него сквозь пальцы: мы были вровень, он даже ниже, чем я и стало ясно, зачем он это делает – чтобы не терять зрительный контакт. Похоже, он пытается разобраться, лгу я или нет по глазам.

На всякий случай я зажмурилась.

– В твоем доме я нашел его кровь, дорогая Рита. И ты в чем-то лжешь. Правду или я выполню обещание.

Он погладил напряженные пальцы, которыми я закрывала лицо. Гладил неторопливо – от кончиков ногтей до запястья. Нежно, словно был влюблен в мои руки.

Щекотно и почти приятно, если забыть, что обещал их сломать.

– Я рассказала все, что знаю! – я не выдержала напряжения и по щекам снова потекли слезы. – Я не трогала вашего сына.

Я захлебнулась дыханием и затихла, рыдая в ладонь.

– Ты в чем-то врешь, – заключил он и поднялся.

Он взял банку и застыл. Давай, пей.

Выпей все, перед тем, как раздробить мне кости.

Я смотрела в пол, чтобы случайным взглядом не выдать себя.

Ярцев запрокинул голову, по кадыку я видела, как он глотает. Яд без запаха и вкуса – по себе знаю, он даже не понял, что с напитком что-то не так. Осталось только дождаться эффекта, но с первой жертвой в кафе все началось быстро. Должно подействовать. Слишком настойчиво они хотели, чтобы Ярцев выпил это.

Да, он умрет плохой смертью. Зато выживу я.

14. Глава 14

Ярцев допил и смял банку.

Она полетела в мусорное ведро, а он по-прежнему ходил вокруг, не спуская с меня глаз. Точно акула, которая кружит, сужая радиус, чтобы внимательнее рассмотреть жертву.

Ничего не происходило… А вдруг вообще не подействует?

– Я все скажу, – я покорно опустила голову, чтобы потянуть время. – Только не причиняйте боль, пожалуйста…

Я отдам этот чертов флакон, лишь бы Ярцев меня не трогал. Пальцы ломило при одном воспоминании, что он обещал с ними сделать.

– Давай, я жду, – из-за спины ответил он и кашлянул.

Звук получился удивленным – Ярцев сам не ожидал, что раскашляется.

Я без разрешения вскочила на ноги и обернулась, пятясь. Не хотела я на это смотреть… Но так всегда бывает: чем ужаснее картина, тем труднее отвернуться.

Я ждала, что его вырвет кровью – так же страшно, как того мужчину в кафе. Но Ярцев стоял, опираясь на подоконник и смотрел в пол, часто сглатывая, будто его тошнит.

Я не видела лица… И отлично. Он согнулся, словно сдерживал боль внутри, пальцы побелели. Дыхание стало частым и глубоким, а затем он перестал дышать – как я, когда меня скрутило спазмом.

В то же мгновение его вырвало, но не кровью – только выпитым и желчью.

Ярцев разогнулся, оборачиваясь и пол чуть не уплыл из-под ног. Я пятилась, пытаясь справиться с головокружением, пока меня не остановила стена позади. Она же не позволила мне упасть: лопаясь, с Ярцева заживо сползала кожа.