Хейк уехал три месяца назад. Я знала, что он не вернется, если и не инициируется, то обязательно пойдет в военные. Поэтому прощание у нас было слезливым. Я очень скучала по своему товарищу. Его родители молчали, и никому не говорили, куда же делся их сын, какую судьбу выбрал. Я несколько раз пробовала узнать, но его матушка закрывала двери перед моим носом каждый раз.

- Дочка, ты собралась? – Спросил меня отец.

- Да, вроде ничего не забыла, - еще раз осмотрела комнату.

Сегодня мы с караваном выезжаем в город. Со мной отправляется мой отец, что бы проводить до города. А потом он оставит меня там, и начнется моя новая жизнь.

Родным я не говорила, что собираюсь на службу. Не хотела слушать нотации, и поучения что женщина должна рожать детей, и следить за домом. Мне такая жизнь была не интересна. Поэтому я как могла, скрывала свои увлечения, и планы.

- Не много ли ты вещей с собой взяла, для нескольких дней в городе? – Поднял мою сумку отец.

- Нет, в самый раз, - пожала плечами.

Я решила, что как только добьюсь своего, то сразу напишу родителям письмо с объяснениями. Им будет тяжело принять мою жизненную позицию. Но когда я уже буду учиться, они не смогут ничего сделать, и им придется только принять это как неизбежность.

Прощание вышло скомканным. Мои отцы торопились на поле, а мы к отправке каравана. Обняв всех, я прижала к себе близнецов.

- Теперь вы старшие в доме, - сказала им. – Берегите матушку, она у нас одна, а вы будущие мужчины. Помогайте ей во всем, и не проказничайте. Я вас люблю!

- Мы тебя тоже любим, - ответили они мне, крепко обнимая.

Я в очередной раз удивилась их огромной силе. Такие мелкие, и уже такие сильные. Вот истинные защитники растут. Верю, что когда вырастут, станут непобедимой двойкой.

- Пока! – Помахала рукой всему семейству, и, закинув сумку на плечо, пошла вслед за отцом.

- Витоль, ответь мне честно, ты что-то чувствуешь? – Спросил меня отец, когда мы разместились в телеге.

- С чего ты взял? – Удивленно спросила его.

- Ты взяла с собой много вещей, - стал перечислять он. – Прощалась так, словно долгое время еще не увидишься с семьей. Тренировалась владеть оружием.

- Откуда ты…

- Знаю, - сказал он. – Я ведь твой отец, поэтому слежу, и слушаю, что народ говорит. Ты готовилась. Чувствуешь, что инициируешься?

- Нет, ничего я такого не ощущаю, - отвернулась от отца.

- Тогда я не понимаю, - сказал он. – Все девчонки в жены готовятся, а ты словно на войну собралась. Витоль, ты же не хочешь пойти в военные?

- Пап, ну какие военные для девчонки?

- С тебя станется, - хмуро ответил отец. – Характер у тебя боевой. Горишь, как огонь, под стать своим волосам на солнце. Что ты задумала, Витоль?

- Ничего пап, - прижалась к нему. – Просто еду в город встречать свое пятнадцатилетие. Хочу быть готовой ко всему.

Отец тяжело вздохнул, обнял, и поцеловал в макушку. Я знала, что он догадывается обо всем, но прямо говорить не решался. Когда-то он отказался от идеи стать военным из-за моей мамы, которая умоляла этого не делать. Сильно уж она его любила. Теперь же он чувствовал, что этой идеей горю я. Только вот женщины в военные никогда не шли, и это его останавливало, заставляя теряться в догадках.

***

Путь нам предстоял долгий. Пять часов на повозке до деревни Мякзик, а потом еще верхом три часа до самого города. За время дороги могло многое произойти. Поломка телеги или нападение тварей. Отряд воинов, что сопровождал наш караван, заверил отца, что тварей зачистили, и поблизости их нет. Но все мы знаем, что их нельзя взять полностью под контроль. Одна из них могла затеряться, и сейчас бродить в поисках пищи.