— Потом сменимся. Мне пары часов хватит, проснусь отлить, кофе где-нибудь выпью, а ты подремлешь.

Дорога была знакомой — трассу на Лисогорск Ярмил знал прекрасно. Гвидон похрапывал, а он вел машину и думал, стараясь не сильно отвлекаться. Мелькали черные деревья, увенчанные шапками снега, буксовали автомобили, на заправках змеились очереди. Ярмил не мог понять, почему он согласился поехать. Привык слушаться Гвидона? А если тот прикажет сделать что-то плохое? Включится ли тормоз?

«Я ему доверяю. Ему и Светозару, — одернул себя он. — Кому еще верить?»

И все равно копошился червячок сомнения — нужно было собрать волю в кулак, соврать, что познакомился с волчицей и пойдет к ней в гости. Гвидон бы отстал. Правда, спросил бы через пару дней — как свидание? К тому времени можно было бы подкопить сил и соврать, что они с волчицей друг другу не понравились. Врать у Ярмила получалось очень плохо, он обычно и не пытался, но ситуация «познакомился, провели вместе пару ночей и разбежались» бывала в его жизни регулярно. Не надо ничего особенного придумывать.

В Метелице ему понравилось. Это было неожиданно и удивительно. Он слышал рассказы волков, ездивших вместе со Светозаром за закатками, и вообразил себе что-то другое — пугали слова «традиции», «чистота и порядок», «надо вести себя прилично». На деле оказалось не так уже и страшно: в доме родителей Дарины царил праздничный бардак, устроенный внуками-шакалятами, Дарина в длинном свободном платье с вышивкой выглядела домашней и красивой — Ярмил привык видеть ее в брюках или форме, и залип на виноградных гроздьях и бабочках, обрамлявших вырез. Стол ломился от еды, традиционные шакальи блюда — черная уха в огромной супнице и сырные тарелки — перемежались мясными нарезками и разнообразием горячего. Мама Дарины запекла целого индюка, хвалила Гвидона и Ярмила за хороший аппетит и волновалась, когда они с хрустом разгрызали самые вкусные кости — просила: «Поберегите зубы, мяса еще много».

Небольшая проблема заключалась в том, что Ярмил не расслышал имена родителей Дарины — Гвидон что-то говорил, но шакалята в гостиной стреляли хлопушками и лопали воздушные шарики. Приходилось обходиться без прямого обращения, обтекаемое «вы» и «скажите пожалуйста» пока работали, и Ярмил не терял надежду подслушать нужную информацию.

Наевшись и прослушав кучу смешных историй про Сырницу, он отвел Гвидона в сторону и спросил, где можно найти тихое место, чтобы устроиться на ночлег. Какой-нибудь сарай, во дворе много сараев.

— Не-не, никаких сараев! — ответил Гвидон. — Дед Зиновий батю просил присылать к нему тех, кому спальных мест не хватит. Я тебя сейчас отведу. И дам домашние вещи. Дед нормальный, он один живет, вдовец. Это брат адвоката деда Клима, который меня из тюряги вытащил. Он скучает, ему гость только в радость. А ты выспишься в тепле.

Ярмил подумал, что если ему будет невмоготу, то всегда можно сбежать от незнакомого деда в какой-то сарай, но тревога оказалась напрасной. Дед Зиновий ему искренне обрадовался, показал уединенную спальню — комната была чисто убрана, на кровати лежало свежевыглаженное белье.

— Вот ванная. Кухня там. В холодильнике и салаты, и жареная рыба, и сыр, и соленья. Бери что приглянется. Приходи со мной телевизор посмотреть, если сразу спать не захочешь. В спальне телевизора нет, старый сломался, а новый в гостиной.

— Спасибо, но я сразу спать. Приехали после смены, сейчас наелся и глаза сами закрываются. Извините.

— Конечно, ложись! — всплеснул руками Зиновий. — Утром сядем завтракать, тогда и поболтаем.