- Ты все отфоткал? - спрашивает будничным голосом Костя у брата.

- Нет. Стоите тут, шепчетесь, отвлекаете от процесса.

- Чем наш разговор тебя отвлекает? - хмурит брови Костя.

- А вдруг про меня говорите?

- Я, мне, меня, классика, - качаю головой. - Фоткай закат смело, брат. Торжественно клянусь, ни слова про тебя. Кроме того, какой ты болван. Но что об этом говорить, когда ты сам это демонстрируешь.

- Я тебе сейчас...

- Неа, - перед моими глазами резко вырастает фигура Кости и он заслоняет меня своим телом. - Не позволю.

Он такой высокий, что меня и не видно за ним. И моей довольной улыбки тоже не видно, это радует.

Марк закатывает глаза и отходит, Котик поворачивается ко мне и я прячу довольную улыбку и тоже закатываю глаза.

- Невыносим.

- Ты обещала не говорить про него, - поддевает парень.

- И правда. Давай поговорим о тебе.

- А что обо мне? Обо мне не интересно. Как учеба? Полагаю, тусовок поменьше, чем в городе?

- А у вас много тусовок? - вылетает вопрос тут же и я почти о нем жалею.

Почти. Но расслабляюсь, как только слышу ответ.

- Не знаю, я по ним не хожу. Это скорее к нему вопрос, - Котик кивает на Марка, который делает селфи на фоне рассвета.

- У него обострение какое? Вроде не весна, - качаю головой с осуждением.

- Расстался с Катей. Должен проявить себя активным самцом и востребованным в социальном мире, - раскрывает истинную причину странностей Кот.

- Опять?

- Не спрашивай.

Я фыркаю.

- Ой, все равно эти двое поженятся раньше чем мы!

Я понимаю, что сказала, лишь договорив фразу. Но слово не воробей, и Котик опускает на меня странный взгляд. Раньше я легко читала по его лицу, сейчас почему-то не могу.

- Ну в смысле ты или я, - едва не заикаясь, поясняю себя, но он не требует пояснений. Кивает, подмигивает и подталкивает в спину.

- Идем, там вид красивый. А то встали в такую рань и стоим до сих пор как два дурака у машины.

Я скольжу взглядом по его лицу. И позволяю себе мысленно с ним не согласиться. Здесь вид тоже очень даже ничего.

К тому моменту, как Марк закончил выпендриваться, мы с Костей уже расстелили покрывало и разложили вещи, легли и болтали об учебе.

- Что, в водичку никто не хочет? Она такая классная сейчас.

- Почему ты не рассказал, что расстался с Катей? - приподнимаюсь на локтях и смотрю на брата.

Он бросает недовольный взгляд на Костю, а затем поворачивается снова ко мне.

- С какой Катей?

- Ясно, - фыркаю.

- Тебе-то какая разница, с кем я встречаюсь и расстаюсь, маленькая сестренка?

- Действительно, - закатываю глаза. - Какое мне дело до тебя. Прости, что задала такой дурацкий вопрос и интересуюсь твоей жизнью, братец. Больше не буду.

- Вот и умница, - выдает этот герой и ложится на покрывало между нами, отселив от меня Костю на самый край.

- Грациозен, как слон в посудной лавке, - поддевает его Котик, недовольно покосившись на эту тушу.

Говорят, что человек перестает расти к двадцати пяти годам. Ох не знаю. Марк к тому времени будет двух с половиной метровой махиной наверное. Он уже папу перегнал в рост и догоняет в плечах. Когда мама называет его прозвищами типа “мой малыш”, хохот стоит на весь дом. Малыш, ага.

- Какие планы на вечер? - буднично спрашивает “малыш”, повернувшись к Косте. - Может махнем на рыбалку с ночевкой?

Мы с Костей одновременно хмуримся.

- Ты никого не забыл, братец?

- Боишься, что тебя волки съедят дома, в твоей уютной кроватке? - смеется Марк. - Ну хочешь, мы выедем после того, как уложим тебя спать.

- Мечтаю, - рявкаю в ответ и поднимаюсь на ноги.

Я прекрасно понимаю, что с ним не так, хотя и хочется задать ему этот вопрос. Они с Катей замутили сразу как только он приехал в город. Сначала он о ней то и дело упоминал, когда они с Котиком приезжали на выходные, позже и Кот рассказывал какие-то истории, и все было радужно до первого расставания. Ревность. Он хватил от папы и мамы обоих темперамента. И Катя была не робкого десятка. Острая на язык, симпатичная вертихвостка, старше его на два курса. Она тоже величала огромного Марка малышом. Только в отличие от мамы, в ее устах это звучало настолько издевательски, что в голубых глазах брата появлялся недобрый огонек. Дважды наблюдала за ними, когда приезжала в город, и дважды отмечала, что они невероятно красивая пара. Брат смазливый в папу, со своими вьющимися каштановыми волосами, и она - стройная, зеленоглазая, с копной длинных теплых каштановых кудряшек и бедрами, которым я завидую по сей день. Я тощая в маму. И о таких изгибах могу лишь мечтать.