– Можем, – выдержав театральную паузу, гад такой, ответил Био. – Смогли же зорги эволюционировать до хранителей, ну а мы что, хуже?

– Чертовски хорошие новости, – обрадовался я. – На кой ляд зоргам тогда вообще убивать людей, раз они могут питаться и за счёт естественных смертей?

– А ты бы согласился всю жизнь питаться пресным бульончиком, когда вокруг имеется множество вкусной и более полезной еды? – вопросом на вопрос ответил симбионт. – Да и задача изначально в их эволюционной матрице была заложена вполне конкретная.

– Понятно, – подытожил я. – Но в будущем другая проблема вырисовывается. После наших инициатив с исцелением жителей Земли и усилением безопасности смертность резко сократится.

– Без обид, Ярос, но люди – очень странный вид разумной жизни, – заявил Био. – За время нашего становления как расы биосы встречались со множеством иных цивилизаций, порой кардинально отличающихся от нас, и никто из них с таким упоением не уничтожал себе подобных. Да взять относительно недавнюю историю твоей родной планеты. Сколько миллионов жизней унесла война? И так везде. Не думаю, что андроидам придётся голодать. ЗОРГ-изменённые стражи порядка не смогут быть везде, те же бытовые убийства будут случаться регулярно. Людей не переделаешь. Зависть, ревность, влияние алкоголя или наркотических веществ, устранение неугодных. Андроиды, естественно, найдут преступников, но человека этот факт всё равно не вернёт.

– Ты прав, – не стал спорить я. – Скорее всего, неотвратимость наказания лишь сократит убийства, но не прекратит их полностью. Всегда найдётся тот, кто посчитает себя более ловким или умным, возможно, у кого-то даже получится обмануть стражей порядка, но количество преступлений всё равно резко сократится, уже что-то. Кстати, надо ещё придумать, что делать с преступниками. Содержание тюрем не дешевое.

– Пусть решает правительство, – отмахнулся Био. – На мой взгляд, засунуть всех в виртуальное пространство и заставить выполнять тяжёлую и никому не нужную работу. Ресурсы там какие-нибудь добывать. Повкалывает так человек пару лет – глядишь, и встанут мозги на место. Капсула погружения в вирт не такое уж и сложное оборудование, а с генерацией и наполнением игрового мира легко справятся искины.

– А это мысль, – улыбнулся я. – Надо подкинуть эту идею Сергею Владимировичу.

– Это ужасно, – прокомментировал увиденное на висящем в воздухе экране президент. – Люди превратились в зомби.

– В лургов, – поправил его я. – Но вы не так уж и далеки от истины. Уж очень эти создания напоминают киношных зомби.

– И сколько планет постигла такая участь? – спустя несколько десятков секунд полной тишины спросил Сергей Владимирович.

– Мы не знаем, – признался я. – Но как минимум больше двухсот.

– Я закончила, – доложила Элиза. – В условиях оборудованного целительного центра я могу сделать больше, но это терпит. Здоровье президента и так было на хорошем уровне, а после глубокой очистки и регенерации тканей стало почти идеальным для его возраста. Я бы рекомендовала сон продолжительностью не менее восьми часов.

– Как ваше самочувствие? – уже зная ответ, спросил я.

– Потрясающе, – прислушавшись к ощущениям, ответил Сергей Владимирович. – Очень давно не чувствовал себя лучше.

– Вот и отлично, – констатировал я. – А если поспите восемь часов, то станет ещё лучше.

– Да какой тут сон, когда такие грандиозные события происходят, – возмутился президент.

– Ну, как знаете, – пожал плечами я. – Тогда держите ещё один подарок, – проговорил я и протянул Сергею Владимировичу точную копию его собственных часов.