– Вряд ли, – с сомнением заметил я. – Вон, на полу камзол из лилового бархата, шитый золотом. Какой бы разбойник мимо прошел? И еще, – я внимательно поглядел на пол, – кровь есть, а следов борьбы не видно. Похоже, разбойники летали по воздуху. Никто даже каблуком не зацепил кровавых луж.

Полицейский чин бросил на иноземца негодующий взгляд. Страж порядка страсть как не любил загадок с криминальным уклоном.

– Ступайте, господин офицер. Тут, позвольте сказать, не вашего ума дело.

Я возмущенно дернул плечом, но в голове у меня звучало:

– Это ты ловко подметил. Вряд ли нашего бегучего голландца ангелы вознесли.

– Лис, ты почти угадал. Ван Хеллен умер неделю назад.

– А, так это кладбищенская охрана возвращает его к месту прописки?

– И похоронен он в Берне.

– Ну да, неделю гнались… Постой, как в Берне?

– Обычно. При помощи кирки и лопат.

– Для мертвеца чрезвычайно активный образ жизни! Вот что с людьми привязанность к пиву и сосискам делает.

– Лис, ты вообще где?

– Где, где? В Уганде! Я понял, что мне пора отправиться на свалку.

– И?

– Отправился туда и, как говорится, немало при том преуспел.

– Это какая-то твоя новая афера?

– Попрошу без голословных инсинуаций и клеветнических поползновений! Сначала оденьте слова в броню фактов, а уж потом бросайте их на ветер.

Я вздохнул. Моего напарника почему-то развлекала кровавая, извините за каламбур, головоломка. Между тем будочник отставил громоздкую алебарду и начал бродить из помещения в помещение, то заглядывая в ящики комода, то примериваясь, не спрятался ли маэстро ван Хеллен под кроватью.

– А шум какой-то был? – Он поглядел на шорника.

Тот лишь в недоумении развел руками:

– Да разве за моим стуком-грюком услышишь?

– И то верно. Ну, стало быть, вот, – глубокомысленно изрек слуга закона.

Я вновь принялся осматривать кровавые лужи, пытаясь сообразить, что здесь произошло. Шпаги, обычной для людей благородного звания, видно не было. Возможно, здесь развернулась настоящая схватка и это кровь не одного, а нескольких человек?

Стоп, что-то не вяжется… Как-то все слишком художественно… По-хорошему, кровь следовало бы послать на экспертизу, но время криминалистики еще не наступило. Я восстановил в памяти кровавые пятна на ступенях, зацепившуюся за гвоздь нитку… Если можно предположить, что в комнатах раненый или раненые передвигались сами, то, начиная с крыльца, тело уже тащили. Но кровь не смазана – ровные капли. Значит, никакого трупа в мешке не было. Кто-то – вероятно, сам художник – пытается водить нас за нос. Но зачем? Никаких доказательств его вины нет. Даже если бы замеченные Сергеем рисунки были в наших руках, вряд ли удалось бы что-то доказать.

– Капитан, – послышалось на канале связи, – я тут бутылку нашел. Хорошую, ценную.

– В каком смысле?

– Ну, не в смысле вторсырья и стеклотары, ясен пень! Из нее кровь наливали.

– Господа, – подал голос стоящий у двери эскулап, – если мое присутствие здесь не вызвано настоятельной необходимостью, позвольте я вернусь к исполнению своих обязанностей подле его высочества?

Будочник на минуту задумался, соображая, может ли доктор быть свидетелем, и после напряжения внутричерепного мыслительного вещества пришел к выводу, что нет.

– Ступайте, ваша милость.

– Если мертвец вернется, мы непременно отправим его к вам на лечение.

Не слишком щедрое апрельское солнце уже клонилось к закату когда мы с Лисом покинули место псевдоубийства с полной убежденностью, что кто-то пытается дурачить нас, Конде и еще бог весть кого. Кто бы ни был этот ван Хеллен, вернее, его здешний дубликат, это был странный образчик людской породы. Профессиональный шпион не стал бы так напрягаться из-за наших с Лисом подозрений. Тем более, что живописец, вероятно, слышал о моих планах отплыть в ближайшее время из Риги…