После распада СССР произошло сближение России с дальним русским зарубежьем, закрепленное актом объединения Русской Православной Церкви. Глобальные перемены поставили в принципиально новые условия эмигрантскую науку, которая утратила свое предназначение хранителя старых исследовательских и идейно-политических традиций. Ныне предпринимаются усилия по возврату ученых-эмигрантов на родину. Правда, касается это в первую очередь потенциальных насельников российской Кремниевой долины и в гораздо меньшей степени представителей социо-гуманитаристики. С другой стороны, снижение после краха двухполюсного миропорядка спроса на россиеведов в странах, где их особенно много (прежде всего, США), создает известную почву для реэмиграции.

В российском случае сближение диаспоры и материка выразилось не столько в общении с живыми носителями этих традиций, сколько в обретении богатого интеллектуального наследия русского зарубежья. Популярной стала, в частности, идея России как Евразии, оформившаяся в евразийском учении в 20-е гг. прошлого столетия. Евразийцами была подчеркнута этнокультурная полифония России, но вместе с тем акцентировалась ее целостность и отдельность от других «миров». Думается, что в роли межцивилизационного моста Россия в гораздо большей степени продвигала Европу в Азию, чем Азию в Европу. Имеются продолжатели и у концепции общерусского триединства, отождествляющей Россию, а также у идеи православной религиозной общности. Все эти рецидивы вызывают живые комментарии зарубежных россиеведов.

Огромный потенциал международного сотрудничества россиеведов очевиден. Более равноправным становится оно с точки зрения своего финансового обеспечения: если раньше основные расходы брали на себя зарубежные партнеры, то сегодня заметно возрос вклад российской стороны. Россиеведческое направление занимает ведущее место в работе Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ), который уже несколько лет проводит конкурс исследовательских проектов по теме «Россия в многополярном мире: образ страны» и заключил ряд соглашений с фондами, научными корпорациями и государственными органами других стран. Партнерские отношения установлены РГНФ не только с ведущими западноевропейскими странами (Франция, Германия), но и с азиатскими государствами (Китай, Монголия, Вьетнам), а также с постсоветскими республиками (Украина, Белоруссия). Понятно, что в этой географии еще остается много белых пятен. РГНФ поощряет участие в своих ежегодных конкурсах молодых исследователей. Немалое число исследований финансирует фонд «Русский мир» с его выраженным россиеведческим (преимущественно филологическим) профилем. Поддержку получают исследования российских и зарубежных авторов, а также их совместные проекты. Особое внимание обращается на ближнее зарубежье России. Мы упомянули эти два фонда не только ввиду масштаба их деятельности, но еще и потому, что они помогают реализовывать высшую форму международного научного сотрудничества – долгосрочные совместные проекты исследовательского характера.

Привлекательны грантовые конкурсы, проводимые под эгидой Европейского союза и предполагающие творческую кооперацию ученых из нескольких стран. Большие возможности для исследовательской работы студентов и преподавателей вузов открывают такие программы, как firazmus Mundus и Tempus. Деятельность фондов значительно дополнило традиционное межвузовское и межакадемическое взаимодействие, также в целом существенно прирастающее.

Совместные исследования не только дают максимальную научную отдачу, но и позволяют быть в курсе происходящего в интеллектуальной жизни страны-партнера: на уровне человеческого общения, посредством обмена новейшей литературой, благодаря облегчению доступа к архивным материалам. В конечном счете именно в двусторонние и многосторонние исследовательские проекты, а не в дорогостоящие и зачастую плохо подготовленные конференции и «круглые столы», интерес к которым в среде серьезных специалистов не слишком высок, целесообразно инвестировать основные средства.