В последнее десятилетие перед распадом СССР французский институт активно занимался изучением материалов по российскому диссидентству. Русская революционная эмиграция во Франции оставила большой след своей деятельности во французских архивах. В собраниях «новой секции» Национального архива Ловендаля, Хагенена, А. Томаса хранятся сведения о деятельности русской народнической и пролетарской эмиграции: М. А. Бакунина, П. Л. Лаврова, П. А. Кропоткина, В. И. Ленина, А. В. Луначарского, Л. Б. Красина и других, о проведении конгрессов I и II Интернационалов, документы Февральской и Октябрьской революций, об участии Франции в вооруженной интервенции против революционной России.

Другая группа документов о России в силу преобладания в них материалов по революционному движению французскими архивистами помещена в фонд полиции (Р7). Описаны они непрофессионально, заглавия даны слишком общие: «Русские дела», «Русские заметки», «Общие досье», – но в них нередко можно встретить малоизвестные факты^>38. В стороне от внимания отечественных исследователей продолжительное время находились архивы французской муниципальной полиции, в то время как в префектуре полиции образовалось большое собрание документов, фиксировавших поведение различных представителей русской революционной эмиграции – от ее вождей до рядовых исполнителей-боевиков. Мы имеем прекрасный образчик сведений о зарождении российского терроризма с его лагерями, школами (Лонжюмо и др.), бесплатными столовыми, клубами и т. п. Французские филеры не делали исключения, и в их сети попадали представители царской фамилии (Александр II, Александр III, Николай II), выдающиеся государственные деятели (А. X. Бенкендорф, М. Н. Муравьев, А. Ф. Керенский, П. Н. Милюков, М. Литвинов, Л. Д. Троцкий и др.), революционеры и контрреволюционеры, сталинисты и власовцы^>39. Архивы МИД также богаты документами о революционном прошлом России. Они сгруппированы в секцию «Россия» (внутренняя политика, социальные вопросы, революционное движение). В ней находятся письма П. Л. Лаврова, Л. И. Мечникова, П. А. Кропоткина и др. Имеются также сведения об организациях, действовавших как в России, так и во Франции: «Народной воли», группы «Старые народовольцы» и т. п. Среди документов по русской истории Национальной библиотеки выделяется архив А. И. Герцена, содержащий рукописи, письма Герцена, его жены, старшей дочери, сына, письма Н. П. Огарева, М. А. Бакунина, С. Г. Нечаева, П. Л. Лаврова, Г. А. Лопатина. В 30-е гг. XX в. часть фонда Герцена была микрофильмирована при посредничестве А. Мазона и в копиях передана в Литературный музей г. Москвы, Эти материалы частично опубликованы И. С. Зильберштейном на страницах «Литературного наследства».

Германия в большей степени дала приют российским ученым, чем политическим эмигрантам. Эмиграционный климат в этой побежденной стране в 1918 г., сохранявшей в большей массе населения отторжение славянского мира, уступал соседним Франции и Англии. А положение русских эмигрантов после 1933 г. совсем ухудшилось, и многие из них поспешили переехать за океан – в Америку.

Среди немецких архивов, сохранивших наибольший объем документации, рассказывающей о революционном движении и связях двух Коммунистических партий (СЕПГ и КПСС), следует выделить бывший Центральный партийный архив при ЦК СЕПГ^>40. Партийное хранилище сохранило документы полицейских учреждений Германии о наблюдении за проживавшими в стране русскими политическими эмигрантами: дневники, воспоминания, письма немецких интернационалистов, участников Октябрьской революции и Гражданской войны в России. В фондах Коминтерна, МОПР – сведения о революционных связях немецкого и российского народов. В дореволюционных коллекциях можно обнаружить документальные свидетельства о тесных связях русских и немецких революционеров различной политической окраски. Например, сохранилась переписка князя-анархиста П. А. Кропоткина с коммунистом К. Либкнехтом за 1909 г. об издании первого выпуска книги «Террор в России». Молодые исследователи, начинающие профессиональную карьеру, забывают, что в бывших социалистических странах функционировала сеть партийных архивохранилищ по главе с Центральным партийным архивом при Центральных комитетах правящих партий. После развала социалистического лагеря партийные документы оказались в структуре национальных (центральных) архивов. В отличие от РГАНИ, не получившего значительного объема документов из административных структур ЦК КПСС, партийные архивы бывших