В голосе столько презрения - я его чувствовал каждой клеточкой тела - я для нее наркоман. Думает, она лучше меня? Выше? Хрена с два! Она присела на корточки рядом с Желтым, осматривает раны, а я сказать ничего не мог - боялся сорваться. Мне нужно успокоиться.

- Ты, вообще, зачем приглашал сюда людей? Чтобы потом избивать? Мозг включай, мальчишка.

Она выдернула чеку - меня взорвало. Оттолкнул ее в сторону, поднял Кира с пола и вытолкал за дверь. Тащил за собой по лестнице, не обращая никакого внимания на его стоны боли.

- Вечеринка окончена! Все на выход! - вытолкнул Жёлтого на террасу.

- Придурок, мы с ней о картинках разговаривали, что ты устроил? - стонал он, закрывая кровоточащий нос ладонью.

Плевать мне, о чем они говорили, хоть о бабочках. Ему вообще лучше со мной не говорить сейчас.

- Все! На выход! Вон! - кричу, распугивая народ со двора.

- Саша, что с тобой? - подскочила ко мне Юлька, взволнованно осматривая избитого Желтого.

- Давай, Юля, езжай домой. Я завтра наберу.

- Что значит «езжай домой»? Саша! Что случилось?!

Я взял ее под локоть, вывел за ворота их обоих.

- Ольшанский, ты вконец чокнулся! - стонал Желтый.

- Это из-за твоей мачехи? - взорвалась Юлька, понимая, о чем говорит парень.

- Не твое дело. Я позвоню завтра, - прорычав, оставил их на тротуаре и вернулся в дом.

В гостиной ни одной души, но внутри ни капли спокойствия. Меня разрывает. Схватив бутылку виски, швырнул ее о стену. Она с грохотом разбивается на сотни осколков. Хотелось кричать, вопить от злости, но я сжимал кулаки, прикрыв глаза и пытаясь восстановить дыхание. А потом услышал ее шаги - спускается по лестнице. Размеренные, неспешные шаги - вернулась в режим спокойствия и отчужденности.

Обернулся, ожидая увидеть перед собой прежнюю холодную Веру, но нет - ее глаза мечут молнии. Она дико зла. Клянусь - такая разгоряченная она заводит меня еще сильнее.

- И что это было? - сложила на груди руки, а я глаз не мог оторвать от пышных полушарий.

- Пытался позаботиться о родной семейке: отец за порог, а жена уже на сторону смотрит - непорядок, - цокнув, я наступал на нее, не спеша, наслаждаясь замешательством в ее глазах. - Не хотел, чтобы ты еще больше себя опозорила, Вера... Не думал, что моя мачеха столь падка на молоденьких мальчиков, - я растягивал слова. Еще шаг - и я рядом. Между нами считанные сантиметры и тонны ненависти. - Ты подаешь плохой пример пасынку - спать с кем попало не стоит...

- Это не твое дело, - процедила сквозь зубы. Я видел, как дрожит ее нижняя губа. Ну же, Вера, расплачься. Если играть оскорбленную невинность - то на всю катушку. - С кем хочу с тем и провожу время - не тебе мне запрещать. Ты тут никто, - выплюнула слова, пропитанные ядом.

И эти слова будто напалм для моего огня - взорвался в момент. Сорвался с места, развернул ее лицом к стене и навалился сзади. Она напугана, но мне плевать - не стоило играть со мной. Сам не понимал, что творил. Сердце стучало громко, шум отдавался в ушах. Башню снесло от ее запаха, от близости. Она не пыталась вырваться, затихла в моих руках. Сжал ладонями ее талию - такая тоненькая. Повернула голову ко мне, смотрела нагло. С вызовом. Боится - знаю, что боится, но делает вид, что ей не страшно. Я ведь мальчишка, а мальчишки не страшные.

- Дам тебе один совет, - прошептал ей. Она вздрогнула, но не отстранилась. Я слышал ее рваное дыхание, - Нельзя спать с кем попало, Вера. Избирательней надо быть - этому меня мама научила.

Отстранился. На губах улыбка, не отпускал ее взгляд ни на секунду, получал садистское удовольствие от того, сколько злости и обиды в ее глазах. А потом она сорвалась. Внезапно толкнула меня, замахнулась и ударила меня по лицу. Несколько раз подряд.