– Лифт вроде не уехал, – сказала Влада.

– Нет, лучше пешком, – ответил завхоз.

Да, он никогда не пользовался лифтом, и Влада вдруг застыла от осознания того, что минутой раньше Тихомиров вышел именно из него, хотя вся больница знала, что он предпочитает подниматься и спускаться по лестнице.

– Олег, а как ты в лифте оказался? – выпалила она. – Ты же их терпеть не можешь. В жизни не поверю, что ты с первого этажа на второй вдруг решил в лифте прокатиться.

– Так я и не с первого, – ответил он довольно нервно, – а с двенадцатого, у нас там капремонт урологии. Ты что, не в курсе?

– Так ты же сказал, что из будущей гибридной операционной идешь, – оторопело сказала Влада. Это было совсем неважное уточнение, но выходящий из лифта Тихомиров был явлением, прямо скажем.

– Так я сначала туда спустился, потом в урологию поднялся. Звезда моя, да тебе-то какое дело до моих перемещений, я никак в толк не возьму?

– Да никакого, – пожала плечами Влада, – ты со мной вниз пойдешь или нет?

– Да я уже пошел, это ты стоишь и болтаешь, – в сердцах сказал Тихомиров. Впрочем, тон его голоса тут же сменился на заискивающий: – Влад, ты это, никому не говори, что меня в лифте видела. Я им иногда пользуюсь, ноги-то все-таки не казенные, но только так, чтобы никто не знал. Не порти мне имидж, я тебя умоляю.

Так вот в чем было дело. Влада внезапно рассмеялась, что «мальчуковые» тайны могут быть такими же глупыми и детскими, как и «девочковые». Типа съеденного на ночь пирожного.

– Клянусь, что никому не скажу, – заверила она и приложила руку к груди. – Пошли, Олег, посмотрим вместе все еще раз.

На 9:30 утра у Радецкого было назначено ежедневное совещание с заместителями и заведующими отделений, которые к этому времени успевали принять отчеты у дежурных бригад. В течение часа они вместе сводили «температуру по больнице». Врать никто давно не пытался, так как свой рабочий день Радецкий начинал в восемь утра с обхода отделений, в половине девятого заходил в реанимацию, поскольку именно там находились самые тяжелые больные, где-то без десяти девять возвращался в свой кабинет, чтобы в одиночестве выпить чашку кофе, сидя на диване и бездумно глядя в окно. Эти десять минут он считал своеобразной медитацией и очень ценил.

Ровно на девять назначалась первая аудиенция кому-нибудь из сторонних посетителей, как, например, сегодня Владиславе Громовой, владелице и директору фирмы «Мед-Систем», реализующей в его больнице большой и сложный контракт на оборудование гибридной операционной – ультрасовременной, сложной, требующей совершенно иных подходов и к монтажу, и к будущему лечению пациентов.

На то, чтобы убедить областное министерство здравоохранения в необходимости реализации такого амбициозного и, что греха таить, дорогостоящего проекта, Радецкий потратил больше года. У него даже поставщики были на примете – крупная московская компания, в репутации которой он не сомневался. Поэтому когда по итогу конкурса выяснилось, что победителем стала фирма «Мед-Систем», тоже в течение года разрабатывавшая свой проект, он не то чтобы расстроился, но слегка огорчился, ибо обладал немного снобистским убеждением, что ничего хорошего провинциальные специалисты сделать не могут. Не в состоянии.

Изучив историю работы «Мед-Систем» на рынке, он малость успокоился, потому что репутация у Владиславы Громовой была безупречная. Объекты она сдавала без малейших претензий, гарантийный сервис и обучение специалистов брала на себя без дополнительных расходов больницы и послегарантийное обслуживание тоже оставляла за собой, причем делала это по очень божеским ценам, отправляя нужных специалистов, если это было необходимо, даже ночью, в выходные и праздники.