Паника накрывает снежной лавиной. От мысли, что через каких-то два с половиной часа я окажусь в водовороте семейных событий, меня прошибает холодный пот. Хочется к кому-то залезть на ручки и позволить этому человеку решить за меня мои проблемы, ликвидировать недругов, установить порядки. Как ни странно, для этой роли идеально подходит Алан, жаль, что он не желает менять свою жизнь в корне.

– Тебе пора. – Алан смотрит в сторону, где люди с билетами скрываются за стеклянной перегородкой. Провожающим туда нельзя.

– Спасибо еще раз. – Улыбаюсь.

Я хочу спросить, увидимся ли мы еще раз, но считаю, что вопрос неуместен. Ясное дело, что только случай может нас столкнуть в самом необычном месте. Например, в аэропорту при посадке. 

– Береги себя.

Не знаю, как люди понимают, что расстаются с родным человеком, какие испытывают эмоции при последних секундах. Я плачу, не скрываю свои слезы ни от кого. Все во мне внутри противится этому расставанию. Отбросив все предрассудки, причины в сторону, обнимаю Алана и нахожу его губы. Мне нужен этот поцелуй. Он для меня как последний глоток воздуха.

Алан мешкается. Его нерешительность длится мучительно долго. За эти несколько секунд, что он раздумывает, как поступить, я умудряюсь умереть и воскреснуть. Он осторожно трогает языком мои губы, очерчивает их контуры. Обхватывает ладонями мое лицо, я зажмуриваюсь. Поцелуй имеет вкус соли от слез, отчаянья от невозможности остаться в этом миге навсегда. Как утопающий, я цепляюсь за Алана, он отстраняется, перехватывает мои руки и отцепляет их от себя.

– Тебе пора, Кира. Будь сильной девочкой. Ты сможешь. 

Его слова вызывают во мне протест, я мотаю головой, не соглашаясь с ним. Не смогу. Я не знаю правил игры, которую ведут против меня. Я не знаю в лицо своих врагов, чтобы по ошибке не довериться. Я много чего не знаю, и мне страшно, как бы ни пыжилась и ни делала вид, что все мне по плечу.

– Вперед. – Алан насильно меня разворачивает и подталкивает вперед.

Я чувствую спиной его взгляд, еле переставляю ноги. Мну в руках билет, задираю подбородок кверху. Не знаю, кому и что буду доказывать, но нужно собраться и прекращать быть тряпкой. Страшно – факт, но я смогу все преодолеть, Алан ведь не должен зря верить в меня. 

За время ожидания объявления на посадку мне постоянно мерещится, что кто-то за мной наблюдает. Каждый раз, оглядываясь по сторонам, ничего подозрительного не замечаю. Облегченно вздыхаю, когда объявляют посадку. Я оказываюсь самой первой. И все же за мной действительно кто-то следит. Украдкой оглядываюсь через плечо, замечаю двух незнакомых мужчин, стоящих недалеко от меня. Сердце от страха ухает вниз. Торопливо направляюсь по коридору к самолету, где мне приятно улыбаются стюардессы. Сажусь на свое место, пристегиваюсь. Мне прекрасно видно всех, кто заходит в салон. Когда появляются те, которые, по моему мнению, следят за мной, я вжимаюсь в кресло и смотрю перед собой. Они проходят мимо, но мне кажется, что один из них случайно касается моего плеча. Вздрагиваю и крепче сжимаю подлокотник. Желание вскочить и покинуть самолет настолько велико, что я действительно отстегиваю ремень безопасности и встаю. Лишь входящие люди, которые с удивлением смотрят на меня, приводят в чувство. Я возвращаюсь на свое место.

Самолет оказывается под завязку забит, нет ни одного свободного места. Возле меня сидит женщина, со скучающим видом листает глянцевый журнал. Пока командир приветствует пассажиров, стюарды показывают стандартные действия при аварийных ситуациях, я смотрю в иллюминатор.