Крепко держа за руку, он вынуждает меня снова двигаться вперёд. До тех пор, пока мы не подходим к одному из аттракционов. В такое время он наверняка должен быть закрыт, но тут нас явно ждут. Какой-то парень пропускает нас через турникет, и Оскар помогает мне забраться в кабину.

Это не колесо обозрения, к счастью. А к несчастью – это что-то типа американских горок. И мы садимся на самые первые места.

– Боишься, да? – Оскар мне подмигивает.

Да! Чёрт, да!! Я боюсь и этого аттракциона, и самого племянника мэра! Однако сейчас, на удивление, чувствую себя превосходно. Ведь ненадолго, но перестаю думать о том человеке, о котором думать нельзя...

9. Глава 9

Варя

Паника накрывает меня с головой за пару минут до старта.

Мне нужно выйти отсюда!

Зачем я вообще села в этот поезд?!

– Я боюсь, – робко признаюсь, взглянув на Оскара.

Вижу, как он расслабленно сидит и просто наблюдает за мной. За тем, как я побелевшими от напряжения пальцами сжимаю поручень, удерживающий нас обоих. И как прижимаюсь к пластиковой спинке кресла.

– Да брось! Это же почти детский аттракцион. Ты что, на таком не каталась?

Да я вообще не любитель аттракционов, если честно. Даже Динке ни разу не удалось уговорить меня покататься на чём-то подобном. А всё, что помню из детства – это паровозик, который возил детей по парку. Понятно, что скорость там была никакая.

Я качаю головой и жалобно смотрю на Оскара:

– Мы ещё можем передумать?

– Честно? Уже нет.

Он улыбается, и как раз в этот момент кресло подо мной начинает вибрировать. Загораются лампочки на самом треке. Кажется, выбраться отсюда, и правда, шансов нет.

Отворачиваюсь от парня. Предпочитаю смотреть куда-нибудь ещё, например, вперёд. А когда вагончик трогается, закрываю глаза и напрочь игнорирую все внутренние звоночки, которые продолжают бить тревогу. Ведь ничего поменять я уже не могу.

Чувствую, как быстро увеличивается скорость. Судя по всему, мы двигаемся вверх. Замираем ненадолго, а потом всё внутри меня обрывается, потому что нас резко бросает вниз.

На моё плечо ложится крепкая ладонь, и Оскар прижимает меня к себе. А я словно окаменела. Ни кричать, ни двигаться не получается.

– Открой глаза, – уговаривает меня Оскар, шепча в самое ухо.

Я упрямо мотаю головой, а потом зажмуриваюсь ещё сильнее, потому что чувствую, что мы вновь взбираемся наверх.

– Открывай! – настаивает Оскар. – Иначе будем кататься до посинения. Ну нельзя же вот так осознанно пропускать всё веселье!

– Мне совсем не весело! – голос срывается на крик.

– Поверь, с закрытыми глазами намного страшнее!

Ладно, чёрт с ним!

Раз уж он этого так хочет...

Я размыкаю веки в тот момент, когда поезд резко ныряет в какую-то бездну. Даже пятая точка отрывается от кресла! И если бы не Оскар...

Не буду скрывать – мне намного спокойнее оттого, что он так крепко прижимает меня к себе. Сам же держится одной рукой за поручень и выглядит по-прежнему совершенно расслабленным.

Когда вагончик вновь начинает подниматься вверх, Оскар склоняется к моему виску.

– Знаешь, я давно вышел из возраста вот таких развлечений, но мне почему-то захотелось немного тебя встряхнуть.

– А я и не входила, – бубню себе под нос. А про себя добавляю: «Я вообще не входила в возраст подобных развлечений! Что это за возраст такой?»

– Постарайся... Ну постарайся, Варь! Это же так просто – получать удовольствие от жизни!

Да какое здесь удовольствие? Какое?!

Страх! Паника!..

Ладно, я собралась...

Схватившись посильнее за поручень руками, всем телом пытаюсь расслабиться. Впереди маячит «мёртвая петля», видимо, финальный аккорд этой пьесы. И когда мы в неё входим, из моего горло вырывается истошный визг.