Я киваю. Конечно, она права. Но и мое волнение понять можно. На подобном мероприятии я предпочла бы обойтись без новых знакомств – у меня и так голова идет кругом.

– Да, и не забудь, – спохватывается бабушка, – герцог де Шарлен с сегодняшнего дня станет принцем, и обращаться к нему нужно будет не иначе как «его высочество».

Ох, сколько всяких церемоний! Интересно, если бы я сказала, что в нашем мире дворянский титул давно уже не играет никакой роли, мне бы кто-нибудь поверил?

Само объявление герцога де Шарлена принцем Виларийским не производит на меня особо сильного впечатления. Ну, сменился у человека титул, и что? Но, наверно, для виларийцев это важно. А сам герцог, надо признать, на церемонии ведет себя довольно скромно. Вроде как даже с оттенком легкой скуки. Дескать, ну так уж и быть – давайте стану принцем.

Я не могу сдержать смешка, за что удостаиваюсь болезненного щипка от бабушки.

– Веди себя прилично, дорогая! – шипит она прямо мне в ухо. – Сейчас объявят первый танец. Поверь – все только и думают о том, кого пригласит его высочество.

– Неужели это так важно? – недоумеваю я. – Или его невеста уже определена? И он может танцевать только с ней?

– В том-то и дело, что не определена, – отвечает герцогиня. – До недавнего времени этот вопрос мало кого интересовал – разве что самого де Шарлена. Но сейчас, когда он официально объявлен наследником престола, каждый его шаг приобретает особый смысл. Он не обручен и никогда не выказывал особых предпочтений ни одной из столичных девушек. Но сейчас он должен будет кого-нибудь пригласить. И поскольку он не связан обязательствами, делать он это будет по велению сердца. Он выберет ту, которая ему понравится. А если так, то у выбранной им прелестницы будет неплохой шанс завоевать его сердце.

Играет музыка, и герцог (ой, то есть, принц!) приглашает едва ли не единственную девицу, которую я знаю в этом зале – Арлет Пикард. Мне кажется, он подошел к ней лишь потому, что в нужный момент она оказалась ближе, чем другие претендентки, но по этому поводу я могу и ошибаться. Да и какая мне разница? Ну, выбрал и выбрал. Нужно признать, вместе они смотрятся весьма неплохо и в танце кажутся единым целым.

Я так поглощена своими мыслями, что не замечаю, как возле меня оказывается красивый молодой человек с роскошными темными усами. Нет, может быть, у него есть и другие достоинства, но в глаза бросаются прежде всего именно усы.

– Сударыня, позвольте ангажировать вас на следующий танец? – он вытягивается в струнку. – К сожалению, мы не знакомы, но, как известно, подобные балы дозволяют нам немного пренебречь обычными церемониями. Ваша необыкновенная красота не оставила мне выбора.

– Благодарю вас, сударь, за столь лестные слова, – я озираюсь в поисках герцогини, но она, как назло, отошла, чтобы поговорить со старыми знакомыми. – Поверьте, я тронута вашим вниманием. Но, к сожалению, вынуждена вам отказать – прошу вас, не примите на свой счет – просто сегодня я не танцую.

У него вытягивается лицо – не от обиды – от удивления. Должно быть, не привык, бедняжка, к таким отказам.

– Не танцуете ни с кем? – свое изумление он выражает и в словах.

– Именно так, сударь! – подтверждаю я.

Он уточняет с усмешкой:

– Даже если вас пригласит его королевское высочество?

И что он прилип как банный лист? Сказано же – не танцую. Ну, что тут непонятного?

Но отвечаю я почти спокойно:

– Да, даже если пригласит его королевское высочество.

Он откланивается и удаляется. А я, наконец, перевожу дыхание. Вот говорила же бабушке, что не хочу ехать на этот бал!