Однако, с Евангелиной делиться своими размышлениями не стал. Сделал недовольное лицо, все, как положено.

– Ты соображаешь, вообще, что творишь?!

– Что? – Стажерка испуганно замерла.

– Ты же могла все испортить! Нужно было потянуть время, набрать меня срочно. Конечно, я тоже готовил эту презентацию. Чудо, что Минаев повелся на твой цирк. Просто чудо! За какие грехи мне такое наказание в виде безголовой, излишне самостоятельной девицы?!

– Антон Львович… – Губы Евангелины дрогнули, но она тут же вспомнила предыдущий день и мою реакцию, потому сразу же взяла себя в руки. – Простите. Впредь ничего подобного не повториться. Обещаю. Клянусь. Да, Вы правы. Нужно было немедленно связаться с Вами.

– Вот именно. Ладно, давай посмотрим, что ты там навертела. Тоже мне, нашлась богиня маркетинга.

Здесь прервусь. Генеральный вызывает. Кстати, да. Я теперь ношу дневник с собой. Это, кстати, достаточно увлекательное занятие, оказывается. Спасибо, Анастасия Николаевна.

От генерального еле вырвался. Он реально чуть не плакал от счастья. Я удостоился ещё несколько раз его крепких начальственных объятий. Пришлось даже сесть чуть подальше, на всякий случай. Это странно, когда тебя прижимает к груди здоровенный мужик, а в Николае Андреевиче роста под два метра, физиономия, не объедешь. Хотя, даже если бы он был маленьким и щуплым, тоже было бы странно. Моя жизнь, конечно, по задумке Анастасии Николаевны, причем, только ей понятной, должна измениться, но не настолько же.

Фонтанирующего счастьем генерального понять можно. Он уже видел наше агентство в списке лучших, а себя среди известных имён Forbes. Контракт с Минаевым – тот самый золотой билет в светлое будущее, шанс на большие деньги, которых со временем станет ещё больше. Ну, а для меня проект – охренительный плюс к репутации и весьма ощутимая премия.

Как насчет совести? Наверное, подобный вопрос возникнет у Анастасии Николаевны при совместном прочтении записей. Мучает ли она меня? Конечно, нет. Да, моей заслуги в сложившейся, крайне удачной, ситуации нет совсем. Все сделала, по сути, стажерка. Но если девочка решила организовать столь щедрый подарок, отказавшись от авторства проекта, кто я такой, чтоб ей мешать? (Скромно улыбающийся смайлик).

От кабинета шефа сразу пошел на свое рабочее место.

Евангелина расположилась за столом совершенно по-хозяйски. Хотел было возмутиться, но вспомнил, что сам дал ей задание, довести проект Минаева до конца. Клиент желает полностью готовый, четко проработанный маркетинговый план. Так что, пусть трудится, мое солнышко.

– Антон Львович!

Вот когда это создание сидит и я не вижу ее чудные, замечательные кеды, можно даже терпимо пережить их наличие. Кофточку, конечно, ещё бы поменять. Да и юбку. Да и вообще все. Причесать, накрасить, снять отвратительные очки. Она, интересно, знает о существовании линз?

– Сиди, сиди. Не нужно вставать. – Я замахал руками. Ну ее к черту. Пусть остаётся на месте. – Так, Гелик, сейчас отскочу. Наверное, уже с концами. Ты, давай, работай. Утром завтра отчитаешься. Все должно получиться на высшем уровне. Чтоб папочка был доволен.

– Я не обсуждаю с отцом работу! – Девица возмущённо задрала подбородок.

– Мммм… Так буквально понимаем, да? Я не о твоём родителе.

– Ааааа… О Вашем?

Господи. Как вот объяснить этому созданию, что имелось в виду. На автомате вдруг представил, как Евангелина поднимается из-за стола, снимает очки, выгибает спину, а потом, встряхнув волосами, шепчет: «Накажи меня, папочка…» Ужас! Аж передёрнуло. Пришлось потрясти головой, прогоняя кошмарное наваждение.