– Эл!

Старик засеменил к кабинету, спеша на взволнованный крик. Он же и успокоил хозяина растения, что лимонное дерево пойдёт малышу лишь на пользу.

Помыть полы и то оказалось непросто. Пока Кай собирал мусор щёткой, кто-то из драконов извлёк из-под кресла смятый ком пергамента, который мигом заинтересовал и второго. Братья носились с ним по всей комнате, перекидывая его друг другу лапами, иногда игриво нападали на него, едва ощутимо кусая, и подбрасывали в воздух. И всё это мельтеша в ногах у орудовавшего щёткой мага. Помимо шума, драконы подняли ещё и тучу пыли – время от времени кто-нибудь из них пробегал или прокатывался по уже собранной кучке мусора, и Каю приходилось всё начинать сначала. Вот только как бы он ни старался, его ворчание не звучало хоть сколько-нибудь угрожающе.

Резвящиеся драконы заставляли его скорее улыбаться, чем злиться, пусть даже работа растягивалась на непозволительно долгое время. Но их настроение заражало, передавалось ему, и временами он ощущал, что хочет смеяться даже в те минуты, когда не смотрел на малышей. Приступы азарта и игривости приходили к нему без повода, накрывали с головой в самые, казалось бы, неподходящие минуты, и Кай не сразу догадался, что это вовсе не его эмоции. Заподозрил неладное он, лишь когда понял, что хочет растянуться на полу на животе и рукой толкать ком по углам. Желание нашло, как наваждение, и стоило больших усилий прогнать его.

Это был первый случай, когда он ощутил от Янтила и Виктера что-то иное, помимо ночной тоски. Связь между ними укреплялась, это казалось очевидным. Но осознание, что теперь он всю жизнь будет улавливать чужое настроение, как всегда, принесло с собой неясную тревогу, будто он упустил что-то важное. Не желая думать об этом, Кай встряхнул головой, прогоняя думы, и уже открыто улыбнулся. Чужая радость была заразительна даже без ментальной связи, и он с удовольствием поддался ей.

Вскоре они играли уже вместе. Намочив тряпку, Кай водил ею по дощатому полу, пока Янтил восседал сверху, довольно жмурясь. Ему явно нравилось кататься, потому что он то и дело радостно пищал, отзываясь на смех мага. Виктер в это время устроился на спине Кая, раскачиваясь на нём, как верховой наездник. И такой дружной, весёлой гурьбой они отмыли пол не только в кабинете, но и в спальне. Кай не мог налюбоваться игривым огнём, которым горели глаза малышей, пока он катал их на швабре и собственных плечах. Он не сделал и половины от запланированного, но всё равно отправился ужинать довольный собой и прошедшим днём.

Раскрасневшийся от смеха, вновь исцарапанный во всех возможных и невозможных местах, в компании вертящихся под ногами драконов он зашёл в кухню и потерял дар речи, едва бросив взгляд по сторонам.

Комната сияла чистотой и белизной. Кухня оказалась вычищена не только от копоти, но и от тех пятен, что остались на стенах после его неудачных алхимических экспериментов. Углы больше не украшали мотки паутины, потолок больше не чернел скопившейся копотью, а плита выглядела как новая. Даже в тот день, когда он заехал сюда, дом не мог похвастаться такой чистотой. Одно из пятен на полу осталось ещё от прошлого хозяина, и Кай не пытался избавиться от него, привыкнув, что зелья обычно не отмываются. Исчезло даже оно, и в кухне стоял аппетитный запах горячей еды, а Эл сидел за накрытым столом и попивал травяной отвар, видимо, не дождавшись их.

– Это ты её отчистил? – изумлённо спросил Кай, вновь, случайно даже для самого себя, переходя на фамильярное обращение к дракону.