На улице, после теплого, какого-то пьяного воздуха в зале, мне стало очень зябко. Я застегнула куртку, набросила капюшон. Было уже восемь часов вечера, и я ужасно устала – день показался мне бесконечным… Когда Митя заговорил со мной, я чуть не вскрикнула – до того забыла о его присутствии.
– Тебя проводить? – спросил он. – Ты такая бледная…
– Ничего, пройдет, – успокоила я его. – Это от шампанского. Не стоило мне его пить.
– Да что ты, классное шампанское! Я, наверное, бутылку выпил. Спасибо, Надь…
– Да мне-то за что? – улыбнулась я. Мы медленно пошли в сторону метро. Одновременно я прикидывала – имеет ли еще смысл ехать в ту звукозаписывающую студию. Конечно, я ничего не понимала в таком деле, как организация группы, но предполагала, что всех музыкантов за один час Женя на подберет. Значит, процесс в самом разгаре. Может быть, поехать?
– Тебя проводить? – уже в который раз повторил Митя. И особого энтузиазма в его голосе уже не слышалось. Наверное, он наконец понял, что я думаю вовсе не о нем.
И я решилась. Уж если в этот день мне выпало набивать шишки – надо набить их все до единой, чтобы ничего не оставалось на завтра. У меня бывают счастливые дни, бывают средненькие, которых будто и не замечаешь, бывают совсем невезучие. Этот день был просто ужасным! Но я всегда придерживалась принципа – исчерпать каждый день до конца. Уж если везет – надо срочно взяться за очень важное дело, которое без везения не осилишь. А если, наоборот, преследуют неудачи – пора забиться в уголок и сидеть там, пока часы не пробьют полночь. Сегодня мне нужно было действовать – пусть даже во вред себе. Потому что, несмотря на все обиды, я все еще переживала за Женю.
– Не надо, – я повернулась к Мите и постаралась изобразить благодарную улыбку. – Я доеду сама, возьму машину. Спасибо тебе за компанию. За все спасибо!
И прежде чем он успел что-то ответить, я побежала к проезжей части, встала на обочине и призывно подняла руку. Меня подобрала вторая же остановившаяся рядом машина.
ГЛАВА 3
Адрес звукозаписывающей студии был у меня только в аудиоварианте – на кассете. В машине, устроившись рядом с шофером, я сперва сказала ему приблизительно куда ехать, а потом достала диктофон и прослушала эту запись. Наверное, он принял меня за ревнивую жену, которая выслеживает неверного мужа, пользуясь услугами частного сыщика. В октябре я как раз делала материал о работе подобного сыскного агентства, а запись на моей кассете очень походила на компромат. Во всяком случае, водитель как-то странно ухмылялся, когда поглядывал в мою сторону. Но я не очень обращала на него внимание. Переписала адрес в блокнот и пожалела о том, что репортаж с презентации записан на той же кассете. Редакторша могла попросить прослушать материал и в таком случае оказалась бы в курсе моих личных дел. Я решила, что дома перепишу репортаж на другую кассету – наша аппаратура это позволяла. Я подумала «наша», и меня снова кольнуло – ведь музыкальный центр покупал Женя. Разве он мой? Да, теперь у нас все было отдельное. И где он, в конце концов, живет, если не скучает по своей музыке?
Иван очень толково объяснил мне, как найти нужный дом. Расплатившись с шофером, я сразу нашла подъезд, где стояла железная дверь с кодовым замком. Нажала поочередно четыре кнопки, услышала металлический щелчок и открыла дверь. Прежде чем войти, я еще раз оглядела дом – это уродливое здание невыгодно отличалось от старинных особняков, которыми был застроен весь переулок. Здание, наверное, построили для какого-нибудь учреждения еще в семидесятых – серый бетон, ничем не приукрашенный. Большие окна. Никаких излишеств. В переулок выходил главный подъезд – высокие стеклянные двери, слабо освещенные изнутри. Наверное, там сидел вахтер. Зато здесь, за этой железной дверью с торца здания, никакой охраны не было. Когда я во-шла, никто меня не окликнул.