Хотя глупо сейчас думать «если бы да кабы». Даже мастер боевых искусств может растеряться, особенно если эти самые искусства никогда не использовались в настоящем бою.

За мыслями я не замечаю, что мы уже в какой-то комнате, и меня усадили на диванчик. Морозко рассматривает мое запястье, прикладывает к нему какую-то прохладную пластину.

— Так легче? — спрашивает. А я поднимаю на него взгляд и… И — божечки — с чего я его айсбергом назвала-то? Нормальный мужчина же, брови только хмурит и едва заметные тени усталости под глазами. С таким и ссориться не хочется, скорее усадить рядом, чтобы вытянул ноги, закрыл глаза и немного отдохнул. С трудом сдерживаю этот порыв.

— Да, уже лучше, спасибо…

— Это позор, что вам пришлось столкнуться с… подобным. Сейл Дор никогда не был сдержанным, но сейчас перешел все границы, — Морозко недоволен, но хорошо, что это недовольство не в мою сторону. Правда, спешу признаться.

— Я не особо удачно пошутила, а сейл…

— А сейл должен уметь держать свои желания в узде, Ольга, — он качает головой и становится в один миг каменным — ни усталости, ни мягкости. — Особенно если собирается стать иссейлом после отца. Домен это не игрушка, здесь нужен контроль, важно разделять эмоции, экранизировать их, не идти на их поводу. Иначе это все скажется на жителях. На обычных людях и сейлах!

Мне очень хочется в этот момент взять его за руку или прикоснуться к плечу, сказать, что и из дурака может выйти со временем что-то путнее. Что даже мальчик Макс, которого взяли в мой филиал после экономического университета младшим аналитиком, научился в итоге в экселе таблички красить разными цветами и в формулы числа подставлять правильно. А тут целый сейл…

Но нельзя. И так сегодня слишком много касаний.