Кровь забыла.

Пока охранник возился с воротами, я сбегала на кухню и вернулась с бутылкой из темно-зеленого стекла. Кинула ее на заднее сиденье и выехала за ворота, буксуя в снегу.

До места аварии недалеко: Эмиль нарвался на грузовик, когда злой и раздраженный гнал в город после скандала. Получается, косвенно в произошедшем виновата я.

Пальцы заныли, когда я непроизвольно стиснула руль. Почему я не промолчала? Зачем начала на него орать? Он бы не ушел…

Место нашла быстро. На перекрестке уже было свободно. Я медленно проехала мимо, рассматривая мусор после аварии и виды, знакомые по фото из интернета. Машины уже убрали – даже грузовик. Кругом валялись пластиковые фрагменты, стеклянная крошка, а в центре перекрестка натекло огромное масляное пятно.

Я припарковалась на обочине чуть дальше и выбралась из машины. Пар срывался с губ, мешая видеть. Уши мерзли – второпях я не надела шапку, вместо нее натянула капюшон с меховой оторочкой. Все равно холодно. Руки покрывались красными пятнами.

Обычно у нас теплее. Если Эмиль серьезно ранен, а эффект крови уже закончился – он может замерзнуть. Ничего, я знаю, как ведут себя вампиры при смерти, и обязательно его найду.

Я прошла по кромке дороги, глядя под ноги: на снежный накат на обочине. Я высматривала кровь.

Перекресток был не слишком оживленным. Место малолюдное – и это очень хорошо, он не нападет на случайного прохожего. Поблизости жилья я не видела. По обе стороны от дороги раскинулись заснеженные пашни, перемежаемые редкими лесопосадками. За полем начинался не слишком густой лес. Эмиль мог уйти туда?

Я обернулась, рассматривая местность и приложив ладонь козырьком к глазам. Солнце вставало, истекая алым и золотым. Я так привыкла к полумраку, что и от этого неяркого света у меня слезились глаза.

Кровозависимый вампир будет реагировать острее. Свет причиняет им боль, а раненные они стремятся в убежище, забиться в темный угол, чтобы не нашли. Вытолкнуть их оттуда может только голод. И что перевесит у Эмиля, я не знаю.

Если Эмиль ушел куда-то, то сейчас прячется. Тревожило еще кое-что: если он забрал водителя грузовика и выпил его, то должен был прийти в себя. Почему же не вернулся домой?

Я пошла дальше и остановилась, как вкопанная, заметив цепочку кровавых капель. Но следы обрывались так же неожиданно, как и появились. Я спустилась в поле и огляделась: занесенное снегом, оно смотрелось нетронутым. Наст не нарушен, здесь никто не ходил. Все выглядело так, словно здесь случайно брызнуло кровью…

Я бестолково покружила по полю, надеясь обнаружить еще что-нибудь. Как Эмиль мог добраться до леса, не потревожив снежный наст? Никак. Это невозможно. Я остановилась, рассматривая лес. Больше укрытий здесь нет, если он спрятался, то только там.

Придется искать другие следы.

Я выбралась на дорогу, тщательно осмотрела обочину с этой стороны и перешла на противоположную. Кое-где попадалась кровь, но в поле след обрывался.

Мог ли Эмиль попасть в лес, минуя поле? Если он был смертельно ранен, то действовал по наитию, как дикий зверь. Инстинкт велел бы ему вернуться домой, а если дом далеко, он искал бы укромное место.

Не на дороге же он сожрал этого несчастного водителя! В том, что похитил его именно Эмиль, я не сомневалась. Больше некому, а в версию полиции я не верю. Много они знают, ага.

Я остановилась, со злости врезав кулаком по ладони. Поиски завели в тупик, я понятия не имела, что делать дальше. Раненый вампир не может бесследно исчезнуть – он будет искать жратву.

Я снова набрала его номер, но телефон оказался отключен – или просто разрядился. Где же он?