Пока я насыпала в литровую кастрюльку геркулес, в голове как на киноленте, стали всплывать кадры прошедшей ночи, прямо-таки триллер со мной в главной роли.
– Товарищи, вчера меня стошнило в бежевом салоне майбаха, мерседес-майбах, – поправляю я себя.
– Охренеть! И как?
– Креветки я больше не ем…
– Да не твоя блевотина! Как тачка? – снова повторил Макс, – всегда мечтал на такой поездить! Какого цвета?
– Не разглядела. Позор-то какой! А ведь я совсем не такая!
– Ну, Антонина Петровна, докатились же вы, – все еще ерничал Макс.
И впрямь докатилась. Но, возможно, у меня есть оправдание. Судите сами…
Глава .7. Утекающая жизнь
Полгода назад
Вода лилась с неба стеной, беспросветная темнота окутала небо. Ресницы от дождя стали тяжелыми, мешая открыть глаза, но мне этого и не хотелась. Я сжала руку Макса и почувствовала, как она дрожит. Мой единственный родной человек, как бы он не старался казаться сильным, я знаю, что которую ночь его подушка впитывает слезы. Теперь мы остались вдвоем, только он и я, и я не представляла, как теперь жить.
Земля комками повисла на лопате, худощавый парень со впавшими щеками старался стряхнуть вязкую массу. Когда ему наконец-то удалось это, он воткнул ее в землю, в двадцати сантиметрах от холмика, накрывавшего могилу моей матери. Я зачем-то стала рассматривать парня: среднего роста, угловатые плечи проступали через куртку камуфляжной расцветки, уши слегка оттопырены, подбородок выступает вперед. Цвет глаз, наверное, темный.
– Готово, – равнодушно брякнул тот, переводя дух. Для его массы слишком тяжелая работа. Он вдруг стал мне противен. То ли потому что не проявил должного сострадания к двум детям, оставшимся без матери, то ли внешность его настолько гладко сочеталась с местом, куда проклятая судьба привела нас сегодня. «Ты уже не ребенок», – напомнило мне подсознание. «Для меня ты всегда будешь маленькой девочкой» – опроверг его слова голос мамы, которая так любила повторять эту фразу, а я по дурости все пыталась доказать ей свою зрелость.
– Мамочка моя!!! – из груди вырвался крик, хоть я и обещала себе быть стойкой, но это произошло против воли. Я упала на мокрую землю, дождь колотил по спине, будто хотел добить. Ему было мало раздавленной души, обезумевшее небо желало увидеть распластанное в грязи тело. – За что?! – прокричала я богу, – ненавижу тебя! Ненавижу!
За спиной кто-то всхлипнул, я обернулась и увидела Макса. Он сжал зубы, пытаясь сдержать рвущиеся на волю рыдания. Затем подошел, присел на колено и обнял меня всем своим существом.
– Тоня, Тонечка, – брат зарылся лицом в мои волосы и заплакал в голос. Я вдруг поняла, что много лет не видела его слез.
Мой маленький мужчина, он всегда был таким стойким, с того самого 2013 года, когда бог забрал бабушку, старшую сестру, а затем и отца. Возможно, он плакал после, конечно плакал, ведь тогда ему было всего девять. Просто я этого не видела.
– Все будет хорошо Макс, я клянусь. Все проходит, и это пройдет, нужно только потерпеть.
А будет ли? На самом деле я не была в этом уверена, но что еще я могла сказать. Я утратила веру семь лет назад, в тот проклятый год, и не вспоминала о боге с тех пор, так что клятва, данная брату, не стоила и ломаного гроша.
– Эта боль не пройдет, я знаю, я не смогу без нее.
– Ты сможешь, обязательно! Ты гораздо сильнее чем думаешь, сильнее чем я!
Кажется, мы простояли вечность, склонившись над могилой женщины, которая подарила нам жизнь, наполняла ее светом и любовью, дарила уверенность и защиту в каждом дне. Теперь она ушла, и все это исчезло вместе с ней, словно исчезло будущее, а впереди ждал лишь мрак. Когда я наконец подняла голову, то поняла, что вокруг нас никого не было. Коллеги, соседи, учительница Макса и работники похоронного бюро, все исчезли. Завтра для них настанет очередной день, полный обыденных хлопот, встреч, звонков и смеха. Я помассировала колени и потянула за руку брата.