– Эрика всю жизнь за меня волнуется.

– Да, тут ты права. – Дан улыбнулся. – В ней есть что-то от наседки, правда?

– Это точно, – ответила Анна, переводя на него взгляд.

– Но она хочет тебе добра. И сейчас волнуется чуть больше обычного.

– Да, понимаю. – Анна вздохнула. Продолжительный глубокий вздох, казалось, выпустил из ее тела далеко не только воздух. – Я лишь не знаю, как мне из этого выбраться. Вся энергия словно исчезла. Я ничего не чувствую. Совсем ничего. Ни горя, ни радости. Просто ничего не чувствую.

– Ты с кем-нибудь разговаривала?

– Ты имеешь в виду психолога или что-то подобное? Эрика с этим ко мне тоже пристает. Но я не могу себя заставить. Сидеть и разговаривать с совершенно посторонним человеком. О Лукасе. О себе. Мне с этим просто не справиться.

– А что, если… – Дан засомневался и даже заерзал на месте. – А что, если тебе немного поговорить со мной? Конечно, нельзя сказать, что мы друг друга прекрасно знаем, но я ведь и не совсем посторонний.

Он умолк, напряженно ожидая ответа. Ему очень хотелось, чтобы она согласилась. Вид ее исхудавшего тела и загнанного выражения глаз вдруг пробудил в нем инстинкт защитника. Она так похожа на Эрику, хотя и не совсем – более боязливая и хрупкая.

– Даже… не знаю, – с сомнением сказала Анна. – Я не знаю, что говорить… с чего начать.

– Для начала мы можем пойти прогуляться. Если захочешь, будем разговаривать по пути. Не захочешь – просто пройдемся. Как тебе такая идея? – В его голосе слышалась заинтересованность.

Анна осторожно приподнялась и села. Немного посидев спиной к нему, она встала.

– Ладно, пройдемся. Но только пройдемся.

– О’кей, – кивнул в ответ Дан.

Он спустился вниз раньше Анны и бросил взгляд на кухню, где гремела посудой Эрика.

– Мы пойдем погуляем, – прокричал он и уголком глаза отметил, как Эрика напряглась, делая вид, что в этом нет ничего особенного.

– На улице немного прохладно, так что лучше надень куртку, – сказал он Анне, которая послушалась его совета, набросила бежевое полупальто с капюшоном и обмотала вокруг шеи большой платок цвета слоновой кости.

– Готова? – спросил он, сам чувствуя, что вопрос получился с подтекстом.

– Думаю, да, – тихо ответила Анна и вышла за ним на весеннее солнце.

– Послушай, неужели к этому можно привыкнуть? – спросил Мартин уже в машине, на пути во Фьельбаку.

– Нет, – коротко ответил Патрик. – Во всяком случае, я на это надеюсь. Иначе придется сменить работу.

Поворот в местечке Лонгшё он преодолел на слишком высокой скорости, и Мартин, как всегда, судорожно ухватился за поручень над окном. Он взял себе на заметку: надо будет предупредить новенькую, чтобы не садилась в машину к Патрику. Впрочем, уже слишком поздно. Она ведь утром выезжала с Патриком к месту ДТП и, вероятно, успела получить первую порцию ощущений близкой смерти.

– Как она тебе? – спросил Мартин.

– Кто? – Патрик казался немного более рассеянным, чем обычно.

– Новенькая. Ханна Крусе.

– Ну, вроде ничего…

– Но?

– В каком смысле? – Патрик повернулся к коллеге, что заставило того еще крепче ухватиться за поручень.

– Смотри на дорогу, черт возьми! Мне показалось, тебе хочется что-то добавить.

– Даже не знаю, – медленно произнес Патрик. К радости Мартина, на этот раз он не оторвал взгляда от дороги. – Я просто не привык к таким чертовски… амбициозным людям.

– И что, черт побери, ты хочешь этим сказать? – засмеялся Мартин, правда не сумев скрыть, что немного задет.

– А-а, не обижайся, я не имел в виду, что тебе недостает амбиций, но Ханна… даже не знаю, как описать… в ней амбиции хлещут через край!