Алиса потерла ноющую шишку на затылке и устало резюмировала:

- Ты ненормальная. Впрочем, вы все здесь с приветом. Я и сама становлюсь такой же. Мы же чуть не погибли! Неужели ты этого не понимаешь?

Она глянула на напарницу, на ее довольную физиономию и убедилась, что нет, действительно не понимает. И никогда не поймет.

- Да ладно тебе, - беспечно махнула рукой Стави, подтверждая Алисины выводы. – Ведь не погибли же! Чего теперь об этом? И потом, я была в тебе уверена. Ты бы нас все равно вытащила! Кстати, а как отсюда выйти?

Она обернулась к стене, провела ладонью по упругой поверхности и нечаянно наткнулась пальцем на едкую янтарную каплю.

- Ай! – Стави отдернула руку и, как все дети в любом из миров, попыталась засунуть палец в рот.

Алиса еле успела перехватить ее руку.

- Нет, не смей! Лучше плюнь на палец и оботри о брюки.

Кошка послушно выполнила ее указания. А потом поднесла ладонь к своему лицу, уставилась на огромный волдырь и обиженно протянула:

- Ожог!? Откуда?

- От верблюда, - буркнула Алиса, - выберемся, я тебя вылечу. А пока нам снова придется полетать. В воду. Иначе эта сволочь нас переварит.

И она указала на капли, проявившиеся по всей поверхности трубы.

- Видишь, уже начало.

- А почему они пахнут медом?

- Если тебе  интересно, можешь остаться и спросить. А я буду отсюда выбираться.

Алиса достала из ножен кинжал и замахнулась. В ответ на ее действие сверху раздалось монотонно-убаюкивающее гипнотическое пение. Алая савори увидела, как глаза Стави сначала подернулись дурманным туманом, а потом и вовсе закрылись. У кошки подкосились ноги, и она кулем начала валиться вниз.

- Да вашу ж мать, - в сердцах выругалась девушка.

А потом подхватила горе-напарницу скованной рукой за шкирку, как мама-кошка хватает котенка, а свободной рукой со всей дури вонзила в стену кинжал и резанула сверху вниз, вложив в это движение все оставшиеся силы.

Дерево истошно взвыло, но Алиса этого уже не услышала. Она летела вниз, к подземной реке, стараясь удержать в одной руке нож, а в другой бесчувственное тело напарницы.

Как ей удалось удержаться наплаву, Алиса помнила с трудом. Мозг практически начисто стер эту страницу памяти. Главное удержалась, и все. Стави по-прежнему была без сознания. К счастью, воды она не нахлебалась, хотя алая савори и сама толком не могла понять, как такое возможно.  Кошка просто спала. Сладко-сладко, как младенец. Спала и улыбалась во сне. Алиса, когда пришла в себя, первым делом залечила девчонке палец и осмотрела ее на предмет других повреждений. Стави была цела, как пасхальное яичко.

А вот у самой Алисы не обошлось без потерь. Там в реке она утопила кинжал. Правда, мастер Лан говорил когда-то, то настроенный на савори кинжал всегда возвращается к хозяйке. Но по поводу того, что на полигоне это правило тоже действует, Алиса не была уверена. А потому просто закрыла глаза, вытянула вперед правую руку и начала мысленно призывать кинжал к себе.

В ладонь почти сразу что-то ударило. Девушка машинально сжала пальцы и распахнула глаза. Камень в навершии рукояти бешено пульсировал. И Алиса внезапно  осознала, что ее сердце  тоже бьется часто-часто от волнения, а еще от радости. И от мысли о том, что кинжал снова с ней. А еще девушка поняла, что воспринимает это ритуальное оружие савори, как частичку себя самой. Неотъемлемую частичку. И эта мысль ей, женщине из иного мира, показалась довольно странной и неуместной.

- Еще немного и ты окончательно превратишься в савори, Алиска, - пробурчала она сама себе под нос. – А это лишнее. Ты здесь не навсегда. Рано или поздно придется возвращаться обратно. Помни это.