Поутру я, как когда-то, проснулась с рассветом. Вышла наружу, поджимая от утреннего влажного холода босые ступни и моргая на молочную пелену тумана, затянувшую речку внизу. Задумалась – и что надо сделать в первую очередь? Ну, кроме как умыться. И с удивлением поняла, что ничего. Совсем ни-че-го. Не надо ни таскать воду, ни кого-то кормить и доить, ни что-то готовить, ни даже на линейку бежать… странно-то как. Будто даже чего-то не хватает. Ладно, тогда сяду, помедитирую… Устроилась на террасе, привалившись к стене дома, и закрыла глаза…
Пока лелеяла свой Источник на снежной поляне, перебирая нити, всматриваясь, погружаясь в себя, снова возникло ощущение, что на меня глядят. Только не изнутри, а снаружи. Открыла глаза и, не шевелясь, стала озираться. И увидела, что в сером утреннем свете в десятке шагов от меня сидит лиса. Наверное, рыжая, в предрассветном сумраке она тоже казалась серой. Остромордая, ушастая, глаза блестят. Смотрит, чуть склонив голову, с любопытством. Потом, словно найдя ответ на какой-то вопрос, поднялась и потрусила прочь, к лесу. Я улыбнулась – хорошо, что звери тут непуганые.
– Тайру мне заваришь? – раздалось сзади.
– Да, Шон, сейчас!
Ещё один любитель ранних побудок. Врал он всё тогда, что спать хочет!
– Не забыла? Ну ты вредина… Придумала, что делаем сегодня?
– Шон, я тоже стог сена хочу. Оно пахнет здорово! И валяться на нём… – И сбилась: – Шон, у тебя ж уйма дел, а ты столько времени на нас тратишь!
Шон пожал плечами:
– Да там дела, которые и без меня переделают. Может, не так быстро… но справятся. Я ж тебе говорил, что незаменимых нет. А вот с вами надо что-то решать. Пока мы вот так туда-сюда мотаемся, вас не подловить никак… но хотелось бы подстраховаться получше. Амулеты я вам другие сделаю и поставлю и маяки, и сигнализацию, и аварийную телепортацию, и кое-что ещё… и всё равно есть ощущение, что выпускать вас из виду не стоит.
Выходит, он рядом из чувства долга?
Шон подошёл ближе, опустился на влажные от утренней росы доски в локте от меня, качнул встрёпанной головой:
– Что у тебя с мозгами, воробей? Иногда ты умница, а иногда…
Любопытство погубило кошку.
Но этот зуд не унять. Ни кошке, ни мне.
– Шон, а… – А как спросить-то? Как ты ко мне относишься? Или: кто я для тебя? Или надо как-то по-другому?
– Ты пиявка приставучая, дракошкина личинка! Я тайры полчаса назад попросил – и где? – Шон усмехнулся и, протянув руку, легонько щёлкнул меня по носу: – И да, косой я махать не буду, не рассчитывай! Проще стог купить и через портал пропихнуть. Время дороже.
Я задумалась: а вот если бы стог, да на Луну! А потом лежать там на сене, смотреть на плывущие и пылающие гроздья огромных ярких звёзд…
– Пыль от сена замучает. Там сила тяжести маленькая, труха будет летать до бесконечности, зачихаешься.
Жалко. А то бы смешно было – на Луне, да вдруг стог сена.
– Знаешь, была у нас шутка, когда я построил первый купол и подарил его на день рождения Ардену. Что посмотрит какой-нибудь астроном на Луну в телескоп и узрит там… – Шон мотнул головой и, почему-то отвернувшись от меня, зафыркал в кулак.
Ага! Диван и стог! И нас, пьющих тайру!
Шон фыркнул в последний раз. А потом посмотрел строго:
– Тайра где?
Сейчас будет!
Глава 5
Деньги точно не зло, зло так быстро не кончается.
Нет, всё же как мне понять, что в голове у Шона? Может, попробовать проанализировать язык его телодвижений по Асовой книжке? Куда там носки сапог смотрят, кроме как к кастрюле с остатками тушёного кролика и полке, на которую мы уже напихали книг?