Как будто это мы, а не он работал!
Присев на траву рядом с Аскани, огляделась. Ну и ну! Горы валунов растаяли бесследно, лужайка выглядела нетронутой и непримятой, как до нашего прибытия, а из земли торчал ровнёхонький фундамент, сложенный из потрясающе красивых разноцветных камней. Только сидеть-расслабляться казалось неудобным – мы ж сами почти ничего и не сделали. Поёрзав пару минут, поднялась и потянула за рукав Аса:
– Давай пока поможем Ри…
– Да, можно перетащить дёрн, – кивнул Ас, с уважением глядя на то, как трудолюбивая Ри, мурлыкая под нос «Ходит птичка весело по тропинке бедствий, не предвидя от сего никаких последствий…», бодро ворочает пластами земли.
Шон появился через полчаса, когда мы втроём, доделав подвал, закончили теоретический спор о глубине речки, которую я решила назвать Кувшинкой – белые кувшинки цвели в широкой запруде чуть ниже по течению, – и собирались перейти к практике, то есть к нырянию в оную. Ри сообщила, что уже умеет ходить по дну, а рыбий хвост отращивает не хуже, чем папы!
С Шоном прибыл большой жбан холодного квасу и завёрнутые в белую тряпицу горячие лепёшки с расплавленным сыром и пряными травами. Но сим дело не ограничилось. Из оставшегося открытым портала одно за другим поплыли по воздуху толстенные, полтора локтя в диаметре, брёвна, сами собой складываясь в аккуратный штабель.
– Это лиственница. Я верно понял, что ты хотела пятистенку с террасой вместо обычных сеней? – посмотрел на меня Шон.
Я кивнула, чувствуя, как розовеют щеки. Отчего-то было дико приятно и в то же время неудобно…
Последним вплыл здоровенный бесформенный тюк, обёрнутый в мешковину.
– Пакля, – пояснил Шон. – Сейчас перекусим и примемся за сруб. Только сперва брёвна окорить надо. Класть будем в ложку, так лучше всего. А к пакле можно добавить сфагнум с соседнего болота. И последний вопрос: Тим, ты хочешь печь, как была в избе у Тирнари?
Я снова кивнула. Да, такую! Большую, белёную, чтоб протопил – и сутки тепло. Наверху полати, а на уровне живота – пара чугунных конфорок для готовки.
– Да-а, герцогиня из тебя ещё та, – подмигнул Шон.
Пожала плечами: так я особо и не претендую…
К вечеру – магия-магией, а набегались мы, сначала вокруг брёвен, сдирая кору, потом вокруг растущего сруба, изрядно, да и высушенный сфагнум с паклей вперемешку раскладывали вручную, – все валились с ног. Ну, кроме Шона, который на ногах не стоял вовсе, потому что летал.
Зато я поняла, что снова могу улыбаться во весь рот. Больше того, эта улыбка лезет из меня, прёт, как дрожжевое тесто из кадушки у тёплой печки!
А дом мы такими темпами к послезавтра закончим!
Глава 3
Есть два способа жить: вы можете жить так, как будто чудес не бывает, и вы можете жить так, как будто всё в этом мире является чудом.
А. Эйнштейн
Наверное, я всё же заработала солнечный удар, потому что приснилось мне нечто из ряда вон, совершенно несусветное. Я только порадовалась, что спала, отодвинувшись от Аса, – всё же даже ночью было жарковато, а регулировать температуру окружающей среды во сне мы ещё не умели.
Привиделось, что стою, как день назад, почти нагишом посреди комнаты, а меня обнимают. Со спины, ласково так, жарко. Вот только я опустила глаза на накрывшую грудь ладонь, и меня как прострелило – это не Ас! У Аса нет на сгибе запястья тёмных волосков! Тогда чьё же дыхание шевелит мне волосы над ухом? Длинные пальцы нежно, легко погладили кожу, притронулись к соску… я рванулась, отпрыгнула, развернулась – и уставилась в глаза Шона. И проснулась, дыша, будто мне приснился жутчайший из кошмаров… Хотя так и есть! Это ж надо, такое вообразить! Хорошо не завопила – Ас рядом завозился, но продолжал спать.