– Во дворе стоит моя машина – протри в ней стёкла, – кивнула она в сторону выхода.

Я вскинула брови.

– Что, простите?

– О Господи, ты ещё и глухая... В моей машине запылились стёкла – протри их.

Скопировав её, сложила руки на груди.

– По-вашему, я похожа на автосервис?

Барби усмехнулась, но как-то недобро.

– Послушай, детка, не стоить конфликтовать со мной и показывать характер, если хочешь остаться здесь подольше.

– А я разве сказала что-то не то? – состроила я невинное лицо. – Я всего лишь имела в виду, что в мои обязанности не входит мойка чьих-то машин во дворе.

– Не думай, будто имеешь право так со мной разговаривать, – послышалась в голосе угроза. – То, что ты здесь, не означает, что ты имеешь отношение к этой семье, так что не придавай себе столько значимости. Они все здесь любят благотворительность, поэтому Валентина Игнатьевна тебя пожалела, но не стоит думать, что ты кому-то нужна.

– В чём дело? – Я пропустила её укол мимо ушей: такие выпады меня давно не впечатляют. – Понимаю, вы не испытываете ко мне симпатии, но ведь моё присутствие в доме не должно так вас напрягать. Разве что вы... О, Боже, не уверены в себе?

– Слушай, ты...

Она почти взорвалась, но на площадке второго этажа раздались отчётливые голоса хозяйки и барина, и Барби заткнулась. Её глаза метали молнии и обещали мне расправу, но ведь не я начала эту войну, так что играть по её правилам и поддаваться не собиралась.

7. 6

После ухода нежданных гостей мы с Валентиной Игнатьевной досмотрели кино и разошлись по комнатам, когда часы показывали уже за полночь. Я забралась в мягкую постель и словно утонула в облаке; такая мягкость была непривычна для меня, к тому же запахи совсем другие, и слишком тихо, и я с ужасом поняла, что сегодня, скорее всего, не засну. Глаза постепенно привыкли к темноте, и я принялась разглядывать витиеватые узоры на потолке, который был виден сквозь прозрачный балдахин над моей кроватью. От безысходности даже начала считать в уме овец, но ничего не помогало. Уже под утро, когда свет забрезжил в окне, я окончательно вымоталась и смогла заснуть лишь для того, чтобы через два часа проснуться.

На завтрак я спустилась сонная и немного заторможенная, но вид счастливой хозяйки помог мне немного взбодриться.

– Доброе утро, – поздоровалась с ней и вошедшим поваром. – Ещё только семь часов, что успело случиться хорошего?

– Доброе, дорогая, – счастливо улыбнулась Валентина Игнатьевна. – Знаешь, мне Сашенька позвонила!

– Здорово, – искренне порадовалась я. – Что сказала?

– Сообщила, что на следующей неделе собирается приехать. Я уже говорила, что вы с ней похожи характерами? Уверена, вы найдёте общий язык.

Я нахмурилась, потому что всегда считала, что если бы у меня была сестра-близнец с таким же характером, то мы бы частенько цапались по поводу и без. Два одинаковых на мысли и вкусы человека на общие квадратные метры – проблемами попахивает...

– Правда? Разве вы не говорили, что она приезжает только дважды в год? Сейчас не Рождество и не лето – что-то случилось?

– Она соскучилась и хочет повидаться, – с сомнением ответила хозяйка. – Но не думаю, что это главные причины. В любом случае, если она сама не захочет поделиться правдой, ничто её не заставит сделать это, но вряд ли что-то серьёзное, иначе она звонила бы Стасу, а не мне.

Ага, понятно – старший брат разрулит все проблемы, какими бы серьёзными они ни были.

Здорово, когда есть, кому подмести за тобой.

– И когда именно она приезжает?

– У неё самолёт в среду, – снова засветилась Валентина Игнатьевна. – Моя девочка снова будет со мной!