– Алина здесь не служанка, – довольно холодно осадила эту Барби Валентина Игнатьевна. – Она моя помощница, и это большая разница.

– Как скажете, – улыбнулась Инга.

С таким же успехом этой улыбкой можно было сопровождать обещание разорвать кого-нибудь на части.

Она поставила небольшой пакет на стол и спрятала руки в карманах пальто.

– Знаете, Стас очень за вас переживает, – поделилась наблюдениями. – Быть может, вам стоит прислушаться к нему? Я тоже считаю, что вам нужен специалист.

Вот так, прямо при мне!

– Это всё ещё мой дом, – отрезала хозяйка. – А ты пока что не жена моего внука и уж точно не мой психоаналитик, чтобы давать такие советы.

По лицу девушки пробежала волна, словно сейчас с неё спадёт эта маска притворной любезности, и я увижу какую-нибудь болотную мерзость, но Барби быстро взяла себя в руки.

– Не обижайтесь на меня, мы со Стасом просто о вас беспокоимся. К тому же, зачем все эти формальности? Через два месяца я официально стану членом этой семьи – разве я не могу проявить заботу о вас и вашем здоровье?

Да она просто соловей с флейтой в глотке...

– Мне не восемьдесят, и я пока ещё в своём уме, чтобы самостоятельно заботиться о себе и принимать решения. А если тебя или моего внука что-то не устраивает... Что ж, это ваши проблемы.

Инга поджала губы и демонстративно посмотрела на часы.

– Ну ладно, мы поговорим с вами в другой раз, мне нужно бежать. До свидания, Валентина Игнатьевна.

Королева уплыла под мерный цокот своих шпилек, и мы с хозяйкой некоторое время посидели в тишине.

Кажется, мне придётся бороться за свою работу не только с Гусем...

5. Стас

Сконцентрироваться на работе не получалось.

Текст финансового отчёта прыгал перед глазами и напрочь отказывался отпечатываться в голове, из-за чего мне приходилось перечитывать его по десять раз. После смерти деда здоровье бабушки подкачало, и я некоторое время жил в её доме, чтобы приглядывать, но рабочий график не позволяет мне уделять ей много внимания. Вариант с компаньонкой выглядел вполне разумным, но только в том случае, если рядом с бабушкой будет профессионал. А теперь мне тревожно вдвойне, потому что помимо бабушки приходилось думать ещё и о том, чтобы эта студенточка не натворила дел.

Она, видите ли, «готова работать»...

В каком, чёрт возьми, розовом мире живёт эта девочка?

Поднялся на ноги и ослабил узел галстука; из окна открывался вид на город, который лежал словно на ладони, но сегодня он не успокаивал, а только раздражал ещё больше.

– Станислав Андреевич, к вам Инга Алексеевна... – раздался голос секретаря в динамике, но его перебили возмущённые вопли вышеупомянутой.

Инга яростно распахнула двери, всё ещё рыча что-то в сторону несчастной секретарши, и ворвалась внутрь, громко захлопнув дверь. В голове и так со вчерашнего дня звенел набат, так что у меня даже уши закладывало, но ей, как обычно, на всё наплевать. Впрочем, при виде меня её поведение поменялось: кокетливо поправив волосы, она направилась прямиком ко мне и оставила на щеке жирный след от помады.

Какая мерзость.

– Привет милый, – расплылась в елейной улыбке.

Иногда я смотрел на неё и не понимал, как позволил втянуть себя в это, но после всегда вспоминал причину, и зубы сжимались сами по себе.

– Зачем ты накричала на неё? – сухо поинтересовался.

– На кого? На эту бестолочь? – отмахнулась Инга. – Она не хотела впускать меня в твой кабинет.

– Я попросил её об этом, потому что у меня много работы – может, и на меня голос повысишь?

– Разве я могу? – подошла вплотную и, состроив невинное лицо, стиснула пальцами отвороты моего пиджака.