– Что здесь происходит? – громкий голос декана вынудил всех замолчать, из-за чего в воздухе повисла гнетущая тишина. – Белецкий, отпусти девушку.

– Она испортила мою машину! – прорычал я, приближаясь к лицу девицы, пронзительно и ненавистно смотря в ее глаза.

– Что?! – непонимающе переспросил декан, посмотрев на машину, тут же нервно хохотнув, но поймав мой суровый взгляд, замаскировал смех кашлем. – Тем не менее, отпусти студентку, мы обязательно во всем разберемся, и виновные будут наказаны.

Факт, что вид машины рассмешил даже декана, еще больше взбесил меня. Захотелось свернуть шею этой суке, ибо именно из-за нее я стал посмешищем в глазах всего института.

Кипя от гнева, я сильнее сжал руку, отчего девчонка захрипела и вцепилась в меня, желая ослабить хватку. От этого зрелища глаза декана испуганно увеличились, и он дернулся в нашу сторону, но словно опомнившись, остановился и нервным жестом расслабил галстук. Его поведение немного удивило, но я не стал предавать этому значения, на данный момент были вещи гораздо важнее.

– Дан, отпусти студентку! – с нажимом повторил декан.

­– Разговор еще не окончен, – выплюнул в лицо твари и только после этого отпустил ее.

Жадно хватая воздух, она схватилась за горло и, улыбнувшись, ехидно ответила:

– Не сомневаюсь…

– Ну, все, концерт окончен, все по аудиториям, на сегодня никто занятия не отменял! – проговорил декан, вынуждая студентов нехотя возвращаться на пары, после чего он вновь обратился к нам. – А вы, оба в мой кабинет, живо!

10. Глава 10

Ангелина

– Я хочу знать, что произошло, – произнес декан, присаживаясь за стол.

Уже минут пять мы находимся в кабинете отца. Дан все это время не сводил с меня яростного взгляда, а я делала вид, что кроме меня здесь никого нет. Сидела себе спокойно и рассматривала маникюр, который, к сожалению, так и не успела обновить.

– Она испортила мою машину! – повторил ранее сказанное Дан.

Так тебе и надо! Хотелось съязвить, лишь для того чтобы позлить его сильнее, чтобы увидеть бешенство в глазах того, кто посмел тронуть меня. Но если я сделаю это, то признаюсь в преступлении, за которое потом последует наказание, поэтому молчала.

– Не груби! – осадил его декан. – Почему ты думаешь, что это сделала Ангелина?

– Геля, – исправила отца, – и я этого не делала.

– Я знаю, что это сделала ты! – выкрикнул Белецкий, вскакивая с кресла.

– Докажи, – ответила спокойно, послав ему самую обворожительную улыбку.

– Успокойтесь, оба! – прикрикнул отец, чем немало меня удивил.

Обычно спокойный, рассудительный, и вдруг нервничает. Это могло бы быть смешно, если не было б так грустно. Поскольку уверена, отец считает, что это сделала я. Обидно, конечно, но не смертельно, ибо это действительно сделала я. Только сначала пусть докажут.

– Итак, я спрашиваю еще раз, Дан, почему ты думаешь, что это сделала Ангелина?

– Геля, – вновь поправила его, но никто на это не обратил внимания.

– Потому что уверен в этом! – ответил Белецкий.

– Для этого должны быть какие-то основания, – задумчиво проговорил декан этого «чудесного» заведения. – Или, возможно, месть?

– Что? Какая месть? Вы что, шутите?! – взбесился Белецкий. – Она испортила мою собственность! Нанесла моральный ущерб! И это я еще молчу про угон!!!

Вот только отцу было глубоко плевать на его гнев и крики, он продолжал восседать в кресле и свысока на нас смотреть. Было что-то непривычное в его взгляде, безысходность или обреченность, а может быть, усталость?..

– Какая-то причина же должна быть, раз Ангелина это сделала, – проговорил задумчиво он спустя пару минут молчания.