Мне сейчас крайне не нужны слухи по поводу этого происшествия. Слава богу, никто не пострадал. Кроме меня. Я не в счет, собственно. Всегда был не в счет. 

Поэтому об этом отцу знать не обязательно. Да собственно никому знать не обязательно.

Свидетель случившегося уезжает, оставляя меня наедине с разбитой тачкой и судя по струящейся крови по виску, разбитой головой. День удался, мать твою.

Вадим появляется на горизонте спустя почти час. Надо сказать, я готов был его убить. Слегка. 

- Ты жив? - заглядывает в разбитую машину, где я сидел на пассажирском сидении, в ожидании его.

- Жив, если не учесть что пару раз опорожнил и без того пустой желудок. Даже почти бодр, - бубню я, выбираясь из машины.

Я замерз и меня слегка колбасит. Или это результат перенесенного стресса.

- Походу сотряс у тебя. Давай в машину. Твою сейчас загрузят и увезут в сервис.

- Пресса не должна об этом разнюхать.

- Постараюсь, - недовольно бубнит он.

Я с его помощью забираюсь в машину и, откинув голову на подголовник, закрываю глаза. Вадик садится за руль и плавно страгивается с места.

- Тебя надо показать врачу.

- Да вези уже.

Частная клиника. Меня принимают как дорогого гостя, хотя, наверное, это так и есть. На дворе уже ночь, а тут все бодрячком вокруг меня прыгают. Назначают процедуры, какие-то уколы, еще какая-то лабуда. А я так устал, что сопротивляться, попросту нет сил. Мне бы прилечь и поспать. И да, меня все еще колбасит.

Спустя, наверное, час меня, наконец, определяют в палату и поставив капельницу, оставляют одного. Вадик уже уехал, обещал проконтролировать доставку битой машины в сервис и забрать мои вещи. 

Вырубаюсь мгновенно, стоит только голове коснуться подушки. 

Я устал. Кажется, смертельно. Поэтому даже на следующее утро, я не тороплюсь показывать своего раннего пробуждения. И меня не трогают. 

К вечеру зашевелились с фирмы. Стоят проекты, требующие моего одобрения. Назначенные встречи требуют моего присутствия. И много подобных дел. И да, предвыборная кампания. К выборам я готовился давно. Я грезил этой мечтой. Но отцу она не нравится до сих пор, и смириться он не хочет. Считая, что я полноценный наследник его бизнеса, поэтому попросту не имею права на исполнения своих мечт и следованию своих амбиций. Не имею права. А ведь “все ради тебя, Лео”.

А на следующий день в клинику примчалась мать. А ведь, чтобы она беспокоилась, я хотел бы в самую последнюю очередь. Но случилось то, что случилось.

После ее прихода, я наконец могу поесть и меня уже не мутит, как беременную барышню по любому поводу и без. 

Откинувшись на подушки, я все же достаю ноутбук, который мне привез Вадим в первый же день моего незапланированного отдыха, и принимаюсь за работу. 

Забываюсь на время. До тех пор пока не отвлекаясь на шум, доносящийся из коридора. 

- Прием лекарств, - в палату входит медсестра.

- Что там такое происходит? - интересуюсь у нее, пользуясь случаем.

- Да девчонка какая-то рвется к вам, вот ваша охрана ее и не пускает.

- Что за девчонка? - непонимающе переспрашиваю.

Кто вообще может ко мне хочет попасть так рьяно?

- Скажите, чтобы впустили.

- Хорошо.

Проходит сколько-то минут, прежде чем в дверь палаты раздается стук в дверь и в палату входит девушка.

Я застываю, разглядывая ее. В толстовке, джинсах и кедах. Поверх плеч накинут халат. 

Возвращаюсь к ее внешности. Темные волосы стянуты в хвост. Глаза… за ее глаза цепляюсь своим взглядом. Что в них удивительного не могу сразу понять. Спускаюсь к губам и снова ловлю ступор. Давно я не видел такой натуральной красоты. Почему натуральной? Потому что то, что вижу, мне нравится.