– Гадость! – жмурится и смеётся, когда осторожно перехватывает у меня губами дольку, откинув голову, скользнув языком по своей нижней губе.

А после я чувствую робкое касание её губ. Поцелуй с привкусом кислого сока, но даже это не способно его испортить. Она отстраняется, но я быстро накрываю ладонью её затылок и не позволяю увернуться, втягивая в рот её нижнюю губу и слегка прикусывая напоследок.

– Только не говори, что это тоже было гадко, потому что я не поверю. У тебя мурашки, Лисичка, – провожу пальцем по её предплечью, а она закрывает лицо ладонями.

Я отдаю себе отчёт в том, что нагло пользуюсь положением, но точно знаю, что дальше поцелуев дело не зайдёт. Даже если на мое предложение трахнуться Лисичка охотно закивает головой. Она пьяна, а я всё же не настолько скотина.

– Хочу на набережную, – выныривает из своего «убежища» и будто забывает, что мы только что целовались.

– Повторить опыт со стихами? – усмехаюсь и допиваю последнюю стопку.

– Хочу вспомнить вкус безсу...безрасду...без-рас-суд-ной свободы, – шепчет мне практически в губы, а я втягиваю её дыхание.

Звонок в такси, около десяти минут и вот Лисичка уже залезает на бордюр. Я страхую её и аккуратно придерживаю, чтобы она не перевалилась в другую сторону. Девчонка в стельку, но это не выглядит отвратительно. Наоборот. Она смешно спотыкается на сложных словах и начинает четверостишия заново, а я просто слушаю её голос, совершенно теряя смысл слов.

Она скользит ногами по ограждению из камня и усаживается на высокий бордюр ко мне лицом, резко наклоняясь назад. Едва успеваю поймать её, чтобы она не кувыркнулась на песок. Она смеётся и болтает ногами, держится за мою руку, прикрыв глаза, а я залипаю на шею, которой хочется коснуться губами.

Нельзя.

Становится совсем сложно, когда Лиса выпрямляется и касается грудью моей руки. Скоро мне начнёт казаться, что это какое-то испытание сверху для меня.

– Спасибо, – на секунду её взгляд проясняется, а я не успеваю спросить за что, когда озорные огни вновь начинают вспыхивать в глазах девчонки.

– Комары, крошка. Нас сейчас съедят, если мы не будем двигаться, – сдуваю одного с её плеча.

Мы ждём новое такси. Я усаживаюсь назад, хоть и ненавижу это место. Не могу позволить Лисичке пускать слюни, когда она прижмётся щекой к несвежему салону, потому что она точно не способна сейчас удерживать вертикальное положение. Пусть лучше делает это на мою футболку.

Наши дома расположены напротив друг друга, но мне настолько лень расталкивать спящую девчонку, а потом тащиться к себе после того, как она окажется в своей постели, что я сразу называю водителю собственный адрес.

Я зарекся после бывшей позволять женщинам забираться мне в душу. Голый, как бы это ни звучало, секс и никаких чувств. Даже если всё было настолько охуенно, что от оргазма ловишь звезды перед глазами. Простая физиология и чуть более длительный перерыв между постелями – объяснение на поверхности, не стоит копаться в эмоциях глубже.

И какого же тогда черта я сейчас осторожно вынес Лису из такси и как можно аккуратнее пытаюсь уложить её на свою постель, прекрасно осознавая, что моя спина завтра взвоет от ночи на диване?

11. Глава десятая. Василина

Просыпаюсь с головной болью и стойким желанием жадно осушить Байкал. Взгляд наталкивается на стакан воды. Быстро хватаю с тумбочки и выпиваю всё до последней капли. Странно, у меня вроде не было привычки заботиться о себе. Я вчера выпила столько, что точно не подумала бы о похмельном утре.

Почему вообще никогда не удаётся засечь то состояние, когда ты ещё просто слегка навеселе? В какой момент у тебя в голове что-то щёлкает, тормоза отпускаются и алкоголь на вкус становится похож на обычную воду?