– В кровать я с вами не лягу!

Усмехаюсь ей в ответ.

– Заметь, не я стал говорить о такой плате. Но я постараюсь учесть ваши пожелания.

Рита хмурится. Ее губки складываются в тонкие ниточки, а глаза, будто бы наливаются оттенком темной бирюзы.

– Нам нужно уже идти.

– И куда мы пойдем?

Я щелкаю пальцами, и в тот же миг на мне появляется темная мантия до пола.

– Тебе не говорили, что ты чересчур любопытная?

– По-моему, это совершенно нормальные вопросы от человека, который попал в иной мир. Разве нет?

Просто ничего ей не отвечаю и от еще одного щелчка пальцами на Рите появляется такая же мантия. Вот только из-за того, что между нами разница в росте составляет около полутора голов, мантия на Рите просто болтаетсяна ней, и волочится по полу.

– Это что еще такое? – вопросительно вздернув бровью, Рита осматривает себя с ног до головы.

– Надень капюшон и будь тише воды ниже травы. Если нас застукают, то домой тебе уже не вернуться!

Рита в ту же секунду замолкает. То-то же, женщина!

Я надеваю кожаные перчатки и, подойдя ближе к Рите, протягиваю ей руку.

– Держись крепче, иначе тебя вырвет.

Рита нервно сглатывает. Я не могу насмотреться на эту девушку. Почему? Омут ее зеленых глаз манит меня, как на самое чистое и большое золото! Девушка сомневается, а потом робко кладет свою руку в мою. Я крепко сжимаю ее ладонь и укрываю ее плащом, где в этот момент происходит телепортация.

Не успела я и пискнуть, как мы оказываемся в темном переулке, который освещается одиноким фонарем посередине. Переулок настолько узкий, что тут могут пройти лишь два человека средней комплекции. По обе стороны – высокие каменные стены. Я такие видела в фильме про Гарри Поттера, когда Гарри перенесся на Лютом переулке.

– Где мы? – задаю абсурдный вопрос Дитриху, который оглядывает переулок по сторонам.

– Где надо.

– И почему вы такой неразговорчивый?

Дитрих раздраженно вздыхает, а после, резко развернувшись, роняет:

– На моих уроках задавать вопросы могу я, а не студенты.

– А мы сейчас и на ваших уроках, – фыркаю в ответ, потому что меня уже раздражает его такое поведение, хоть я и пытаюсь держать себя в руках.

– Я говорю на будущее, – вздернув вальяжно бровью, Дитрих усмехается мне в лицо и склоняется еще ближе. От него пахнет бурбоном и шалфеем. Его омут фиолетовых глаз так и манит меня. Это, по всей видимости, издержки несуразицы, которая произошла со мной. Я ничего не отвечаю, лишь буравлю его в ответ таким же высокомерным взглядом. Дитрих легким движением руки надевает на меня капюшон от мантии и добавляет:

– Пойдем. Нам туда, – показывает пальцем вперед в темный проход, который, как мне кажется, ведет во тьму.

Пожимаю плечами и устремляюсь за ректором. Внутри все переворачивается вверх дном. С одной стороны, мне надо было бы паниковать и бить тревогу: куда это на ночь глядя мужчина уводит меня в темном переулке? С другой стороны, я чувствую полное спокойствие внутри себя. И последнее меня раздражает больше всего! Почему я такая спокойная?

Изредка поглядываю на Дитриха, едва ли поспевая за ним. Его шаги размашистые, а походка прямая. А мне вот на своих гребанных каблуках совершенно неудобно поспевать за ним. Где-то вдали слышится кошачий возглас, словно кто-то напугал кошку. Я вздрагиваю, а вот Дитриху все равно. Погрязшая в своих мыслях и в попытках разобраться в этом дурацком сне, я невольно врезаюсь в спину ректора, который почему-то остановился. Лоб пульсирует от удара. Поднимаю свои глаза и замечаю, что Дитрих недоволен моим поведением.