- Мария Дмитриевна, позвольте мне немного познакомить вас с вашим домом. – Брадберри словно экскурсовод повел меня по всем комнатам. - Для отделки помещений хозяева использовали только дорогие, натуральные материалы: камень, дерево, текстиль. – Начал он описывать интерьер дворца. – Пол, как вы можете и сами разглядеть – наливной, потолок из светлого натяжного полотна. В нескольких комнат все же присутствует лепнина и  декоративная ручная роспись. Хочу отметить, украшал хозяйский потолок сам Алкасандр Балос. Выдающийся человек!

Брадберри искренне восхищался этим Балосом, а я даже не знаю, кто это.

- А кто это? – спросила я.

- Польский художник, специализирующийся в области масляной живописи…. – Начал Брадберри, с искренним удивлением покосившись на меня, потом манул рукой, оценив мое знание в сфере живописи, и продолжил дальше. – Каждая комната имеет большую площадь с высокими потолками, широкими оконными и дверными проемами. Обилие света, хочу заметить.

Да, я заметила. В общих залах (а их было несколько в этом дворце) и комнатах к потолку подвесили довольно массивные люстры из хрусталя, украшенные подвесками. А в таких помещениях, как столовая и гостиная, по периметру декорировали одинаковыми настенными бра, имитирующими подсвечники. И на поверхности тумб, конторок, трюмо, столиков водрузили светильники или подсвечники.

Шторы из дорогих, плотных тканей (парча, бархат) декорируют ламбрекенами и подвязками с кисточками. Причем занавешивают не только оконные, но и дверные проемы.

- А вот и ваши покои. – Обрадовал меня Брадберри спустя сорок первой комнаты. Или сорок пятой. Сбилась со счету.

Я словно зомби брела с одного помещения в другое, ноги ужасно ныли от усталости, а живот то и дело протестовал громким урчанием; для меня комнаты стали представляться  идентичными, как вдруг Брадберри объявляет финишную прямую и мои мучения на этом заканчиваются. Открываю широкую дубовую дверь своих «покоев» – и на тебе! Покои Его Высочества!

- Это моя комната? – у меня аж дыхание перехватило.

- Хочу отметить, - произнес все это время молчавший Гудман, - весь замок принадлежит вам.

- Да, это ваша комната. – Подтвердил Брадберри. – Располагайтесь. Я вижу вам нужно немного освежиться и отдохнуть. – Он мельком, как бы искоса,  взглянул на мою рваную, испачканную одежду. – Нам, с Арроном, нужно отлучиться в город, по одному неотложному  делу. Но мы вернемся сюда вечером, если вы позволите. – Брадберри вышел за дверь, но тот час вернулся назад. – Мария Дмитриевна, если вам что-то нужно будет, позвоните в звоночек на поверхности этого стола. – Рукой он указал на невысокий, вырезной дубовый столик напротив двери с небольшой светлой кнопочкой на его поверхности. – И вас тут же навестит прислуга.

- А сколько здесь слуг? Вы так и не ответили мне! – крикнула я уже вслед уходящим мужчинам.

- Восемнадцать! – ответил Брадберри уже откуда-то с коридора.
 

3. Глава 3

- Видела бы сейчас бабуля мою комнату…. – Вслух рассуждала я. – Ее кардиостимулятор сразу бы задергался. Ах, как жаль, что ей врач запретил лететь со мною в Англию. А то бы порадовалась за меня.

Моя комната состояла из двух неравных частей: в одной располагалась сама спальня, а в другой — будуар или, как его там, место для приема гостей. Широкая двуспальная кровать, застеленная покрывалом глубокого шоколадного и бирюзового цвета, с украшенной «каретной» спинкой, столик с зеркалом и многочисленные шкатулки с украшениями, заколками, шпильками и расческами, будуарная зона отгороженная ширмой из нежного шелка с растительным орнаментом так же из двух частей: одна - с огромным на все помещение джакузи и просторной душевой кабинкой в углу, другая – огромным гардеробным, (к сожалению, совершенно пустая) – все это было лишь в моем личном распоряжении. Как, впрочем, и все другие комнаты этого замка. Никак не могу свыкнуться с это мыслью.