Больше ни о чем не спрашивая, Данил подхватывает меня под попку и поднимает. Обхватываю его талию ногами. Спешно скидываю кроссовки. Они с глухим стуком падают на паркет.

– Я так понимаю, это да? – спрашивает Данил, разорвав этот безумный поцелуй, когда в легких не осталось кислорода. Но его вопрос вопросом не звучит и ответа не требует.

Морозом стаскивает свои туфли и широким шагом направляется вглубь квартиры. Он очень сильный. Мощный. Гибкий. Я для него пушинка просто.

Данил вновь набрасывается на мои губы. Не знаю, как мы никуда не врезались. Да еще и по лестнице поднялись!

Падаем на кровать, продолжая целоваться. Я придавлена приятной тяжестью горячего тела. Чувствую желание Данила. Такое не скрыть. Его возбуждение упирается в меня всей мощью. И становится немного страшно, сможем ли мы...

Но думать я не могу. Я вся – оголенный нерв. Меня ласкает красивый мужчина, на которого остро реагирует моя женская суть. Внизу живота уже свернулась тугая пружина.

Но Данил не спешит...

Похоже, ему нравятся долгие прелюдии. Он отрывается от моих губ. Приподнимается, нависая надо мной. Проходится жадным взглядом по моему лицу. Улыбается чему-то. Так порочно. Сейчас он невероятной красивый, притягательный демон страсти.

Его рука опускается мне на бедро. Ласкает через тонкую ткань платья, вывозит узоры. Потом смещается ниже, проникает под подол. У меня не красивые чулки, а обычные колготки. И от этого становится неловко.

Данил чутко следит за моими эмоциями. И это тоже не остается незамеченным. Выгибает вопросительно бровь. Его рука замирает.

Машу головой, что все нормально. Не говорить же о колготках...

И вот его пальцы уже ласкают мои бедра. Сжимают, гладят. Данил ведет руку выше, задирая подол. Приподнимается и берется за резинку колгот. Аккуратно стягивает тонкую вещичку. Совершенно не изящную. Возвращается ко мне. Развязывает поясок моего летнего платьица. Расстегивает молнию. Помогает снять его. Остаюсь только в телесного цвета простом хлопковом белье.

Уверена, этот миллиардер такого никогда не видел. Его пассии наверняка в кружевах и шелках. Хочется прикрыть себя руками.

– Не надо, – отрицательно медленно поворачивает голову из стороны в сторону. Я остаюсь лежать, наблюдая за тем, как Данил встает в полный рост перед кроватью.

Высокий. Широкой разворот плеч, обтянутых рубашкой. Идеальный образец.

Я стараюсь не опускать взгляд. Слежу за тем, как Данил расстегивает одну пуговичку за другой, вынимает рубашку из брюк. Изящным движением снимает ее и откидывает. Я никогда не видела такого скульптурного тела. Сильного и одновременного гибкого. Красиво. Так и хочется провести по золотистой коже пальчиками, чтобы ощутить этого горячий шелк и сталь под ним.

Данил с порочной ухмылкой опускает руки и берется за ремень. Я бы и хотела отвести взгляд, но не могу. Прикусываю губу. Наблюдаю за тем, как длинные пальцы справляются с пряжкой ремня. Потом пуговица и вжикает молния. Я все же зажмуриваюсь.

Пусть в комнате горит парочка светильников, все равно даже этого для меня много.

Слышу смешок, но не обидный.

Через мгновение матрас рядом со мной прогибается под тяжестью тела. А горяча рука ложится мне на живот. Пальцы обводят впадинку пупка, спускаются ниже.

Выдыхаю и распахиваю глаза, чтобы столкнуться взглядами. Гулко сглатываю. В темных грозовых глазах я читаю такое, что меня всю начинает потряхивать. Легкое прикосновение, рука исчезает.

Резкое движение и Данил нависает надо мной. Склоняет голову и целует меня в губы, потом в подбородок. Скользит по моей шее, выводит узоры языком. Чуть прихватывает нежную кожу зубами. Дует. Зализывает место укуса. И по моему телу бегут мурашки. Мельчайшие волоски встают дыбом.