– Кто там? – раздаётся по ту сторону двери.

– Доставка, – отвечаю, ещё ниже опустив голову.

– Я ничего не заказывала, – бдит Комарова.

– Не знаю, у меня посылка для Комаровой В.В., – самым искренним тоном проговариваю и слышу, как ключ поворачивается в скважине, потом ещё один раз и ещё, похвально.

– От кого? – спрашивает, едва открыв.

– От меня, – поднимаю голову и, пока она не успела ничего понять, заталкиваю её в квартиру и захлопываю дверь за собой. – Ну, здравствуй, любопытная Варвара, – ухмыляюсь.

– Товарищ милиционер? – округляет свои синие глазки. – Какой сюрприз, – пытается улыбнуться, но выходит не очень.

– Отож, – цокаю языком.

Решаю не прыгать в карьер сразу и пока что только осмотреться.

– Какими судьбами? – спрашивает и проём собой закрывает.

Без комбинезона она кажется совсем маленькой и хрупкой. Худая как доска, подуешь, и её как ветром сдует.

– Соскучился, – наиграно улыбаюсь. – Кофе не угостишь? – вопросительно бровь выгибаю.

– Я не пью кофе, собственно, его у меня и нет, – пожимает плечами, не давая мне пройти.

– Ничего, чай тоже подойдёт, – произношу, наклонившись к бледному лицу, и, схватив за талию, приподнимаю над полом и освобождаю себе путь.

– Я вас не приглашала, – кричит, когда я иду дальше прихожей.

– Да? А мне послышалось другое, – изображаю удивление и открываю первую попавшую дверь.

– Что вы делаете? – возмущённо спрашивает Комарова и пытается закрыть, как оказалось, спальню.

– Кухню ищу, чтобы чай пить, – отвечаю тоном, словно всё и так понятно.

– А похоже на обыск, – фыркает хозяйка. – Ордер есть?

– Какой ордер? Вы были так любезны в нашу последнюю встречу, – продолжая идти по узкому коридору, где в самом конце какой-то шкаф, я поворачиваюсь к девушке. – Обещали чаем напоить и коллекцию фотографий показать.

– Вот как, – хмыкает Варенька. – Не припоминаю.

– Ну, это нормально для блондинок, – с улыбкой отвечаю и переступаю порог в помещение с открытой дверью. Единственной дверью, больше комнат не вижу.

Квартира хоть и в старом доме, но ремонт здесь не дешёвый, и мебель хорошего качества. По документам, она её снимает, но вот у кого, не помню, да, собственно, и не важно.

– Я перекрашена, к вашему сведению, – с гордостью заявляет.

– Это ничего не меняет, мозги-то химией сожгла, – указательным пальцем тыкаю в нахмуренный лоб.

На кухне не вижу ничего необычного, всё как у всех – шкафы и бытовая техника. В спальне так же – двухместная кровать и гардероб. А насколько мне известно, квартира двухкомнатная. Либо я ошибся, либо что-то упускаю.

– Вы такой вежливый, умеете с девушками обращаться, наверное, отбоя от них нет.

Со стороны мы, возможно, выглядим как два идиота, которые соревнование по актёрскому мастерству устроили.

– Чаю нальёшь, или как? Там зима за окном, я замёрз, – проговариваю и занимаю место на угловом кухонном диване.

– Обычно я незнакомцев в дом не пускаю, но так уж и быть, над вами сжалюсь, – говорит эта заноза и чайник ставит.

– Я знал, что пришёл по адресу, – произношу, осматривая внимательнее кухню, пока Комарова готовит заварку.

– Товарищ полицейский, а будьте честны хоть один раз в жизни, – бубнит, стоя спиной ко мне. – Что вас ко мне привело?

– Во-первых, я самый честный полицейский, а во-вторых… – договорить мне не даёт раздавшийся голос с помехами, словно кто-то радио включил.

«Драка в кафе на Вокзальной пять, кто ближе, примите вызов» – сообщает женский голос, и надо быть полным идиотом, чтобы не понять, что это полицейская частота.

Комарова замирает с закипевшим чайником в руке, тело напряглось как струна на гитаре, и поворачиваться ко мне она и не думает.