- Я-я… Я хотела прогуляться. Что-то не спится. – заблеяла я опять же тем самым барашком.

- Правда? – издевательски скривился он и двинулся в мою сторону. – Неблагодарная!

Ни его взгляд ни то, с каким выражением он выплюнул последнее слово не оставляли сомнений в том, что он снова хочет меня ударить. Ударил бы, если бы не толстые, кожаные перчатки, сберегающие в тепле его, измученные артритом, пожилые руки.

- Я заботился о тебе, как о дочери! Содержал, учил! Выполнял любые прихоти, даже когда Алины не стало! Кормил, поил, одевал. На всё лето в Европу? Пожалуйста! Дизайнерские шмотки? Пожалуйста! Конный спорт? И снова нате! – он орал, как сумасшедший. Вроде бы обычными словами, но с таким выражением и злостью, словно это мат. И всё, что было перечислено, скорее инициатива отчима, а не моя. Каникулы в Ницце, конный спорт, походы по магазинам с дочками выгодных ему людей. Я ничего у него не просила. Никогда.

- Я договорился с самым выгодным женихом Петербурга! Артур влюблён в тебя без памяти! Аж трясётся, когда видит! Да любая была бы счастлива оказаться на твоём месте! А Лидии Растягаевой, дочери простой училки начальных классов опять не так! Как же ты меня достала!

Я могла снести любое унижение, только не такое оскорбительное упоминание покойной мамы.

- И что на этот раз не устроило нашу принцессу? – рявкнул он.

- Я не люблю его. И не хочу замуж. – тихо промямлила я. – Просто отпустите меня, раз я Вам в тягость. Уеду куда-нибудь. Зачем устраивать договорные браки, если нет любви? Вот и Вы маму никогда не любили, иначе не отзывались бы так.

- Закрой свой рот! – угрожающе тихо прошипел он. – Уйдёшь? А платить по счетам ты не намерена? Или думала, что я по доброте душевной вбухал в тебя столько бабла? – С каждым словом он кричал всё яростней и громче. – Живо поднялась в свою комнату!

Зиновьев схватил меня за куртку и потащил к двери.

* Сириус - лошадь Лиды.

5. Глава 5

Спустя минуту отчим зашвырнул меня в спальню и дал волю эмоциям:

- Сиди и жди стилиста! Ещё раз попытаешься сбежать или не дай Бог пойдёшь против моей воли на регистрации – отделаю так, что пожалеешь, что родилась! И тогда молись, чтобы назавтра о тебе не написали в некрологе. – Хотя, знаешь, Лидочка, не буду марать руки. Лучше отдам тебя замуж какому-нибудь деревенскому комбайнеру. Найду самого пропитого, не волнуйся! Чтобы бухал до потери сознания и драл тебя, как сидорову козу! Рожать будешь каждый год! И жить в нищете! И тогда, в очередной раз подтирая за этим ханыгой, ты и вспомнишь Артура! - сотрясал он дикими описаниями воздух. - Что смотришь? Думаешь сбежишь? Не получится. Везде найду, ты же знаешь. И от мужа убегать тоже не советую.

Закончив свою ядовитую речь, Зиновьев, развернулся на пятках, шагнул за порог спальни и предусмотрительно запер меня на ключ.

Скотина! Ненавижу! Ненавижу! – повторяла я, как мантру. Как колдовской заговор, который, как мне мечталось, сотрёт этого гнусного человека из моей жизни. А заодно и Артура с его извращенскими замашками и потными ладонями. 

Слёз совсем не осталось. Я опустилась на пол и, прижавшись к торцу шкафа жалобно заскулила, не обращая внимания на то, что тело преет в верхней одежде.

*  *  *

- Лидочка, детка! Ну что у тебя с глазами? – в который раз выражал тихое недовольство моим внешним видом Артём Агеев – один из лучших стилистов северной столицы. – Не спалось перед свадьбой? Понимаю. Такой день! – подмигнул он мне в зеркало, нанося второй слой туши на пушистые ресницы.

Тушь! Терпеть не могу! Я, можно сказать, вообще не красилась. Да и попробовала это дело первый раз лет в пятнадцать только. Помню, как нанесла оставшиеся от мамы бронзовые тени на верхнее веко, покрутилась с минуту перед зеркалом и смыла. А тушь уже тогда обходила стороной. "Ей красятся только проститутки" – так решил мой пятнадцатилетний мозг.