— Стесняется, — со вздохом сообщила Элизабет, надеясь, что жуткий орк не слышит, как от ненависти колотится ее сердце. — Не пристало благородной даме самой говорить о своих чувствах. Не подобает.

Орк громко хохотнул, и тут, слава богине, музыка закончилась, и Элиза под шумок улизнула из зала. Ни папенька, ни змея подколодная Лисан, полностью поглощенные друг другом, не заметили ее исчезновения. Только Шеол проводил маркизу похотливым взглядом. Пока Элизабет шла по залу, улыбаясь и раскланиваясь с многочисленными гостями, она ощущала почти осязаемый взгляд орка на спине и ниже. Это волновало и пугало одновременно. Было в орках что-то очень порочное, но жутко притягательное. И если бы не клыки... то, может быть... Нет, нет! Что за глупости лезут в голову!

4. ГЛАВА 3 О лжи, мести и мальчишнике

— Куда ты, любовь моя!

Сначала ее догнал резкий запах пота и сандала, а затем и его обладатель — прыщавый виконт Дуб.

— Маркиза Синек рассказала мне о твоих чувствах. Я знал, знал, что понравлюсь тебе! Завтра я буду просить твоей руки, несравненная Элизабет Рауль! — взахлеб тараторил он, при этом его потная ладонь ухватила Элизу за руку, не давая никакой возможности сбежать.

— Я посвятил тебе стихи!

Твои глаза — как два дурмана!

А грудь твоя — как эшафот!

Хочу возлечь я на него

И умереть, как черный кот!

— А причем здесь кот? — растерялась Элиза.

Она все же выдернула ладонь и отерла ее о подол платья.

— Для рифмы, — счастливо улыбаясь, сообщил ей виконт. — Эшафот — кот. Коты нынче в моде, после того как в наше королевство завезли роман Лиса Алинского «Колдунья и ее кот». Не читала? Самый модный роман этого сезона. Хочешь, я тебе его прочту, я помню некоторые особо пикантные моменты,— он загадочно подвигал бровями. — Наизусть!

Виконт выставил вперед тоненькую ножку, отбросил за спину серые волосы, прижал руку к груди и с надрывом в голосе начал нараспев декламировать:

«...Она смотрела надменно, но в дышащем высокомерием и чувственностью лице читалась скрытая готовность подчиниться».

— Как интересно!

Треснуть бы по башке тебя этим романом!

— Виконт, у меня очень разболелась голова, — состроила Элиза несчастную мордашку. — Я устала и хочу спать.

— Тогда до завтра, любовь моя! Завтра ты станешь моей! — воскликнул пылкий влюбленный и раскланялся. — А я вернусь на бал, чтобы в тоске и одиночестве мечтать о твоих розовых губах, тонкой талии и милых щечках. Я буду пить вино и предаваться меланхолии.

— Ах, не стоит. Лучше развейся, познакомься с другими претендентками, проведи хорошо вечер!

И Элиза, не дожидаясь ответа, припустила по коридору.

Виконт еще немного постоял, глядя ей вслед с мечтательной улыбкой на губах, а затем вприпрыжку поспешил в зал, откуда слышалась музыка и громкий смех. Там его уже поджидала маркиза Амадея.

— Как все прошло? Ты признался?

— Да! И она ответила мне взаимностью!

— Женщина! — раздался над их головами рык. — Мы еще не женаты, а ты уже кокетничаешь с этим червяком!

Виконта словно ураганом снесло. Над Амадеей возвышался кровожадно ухмыляющийся орк.

— Сиськи у тебя что надо!

Он протянул руку, делая вид, что собирается ущипнуть девушку, она с негодованием хлопнула по его ручище веером:

— Как не стыдно, хан Эришеолталь!

— Радуйся, женщина! Я решил ввести тебя в гарем! Завтра сбудется твоя мечта! — громко заявил орк.

Народ вокруг навострил уши, послышались смешки, кое-кто смотрел на Амадею с сочувствием.

— Ах, как я счастлива, но вы опоздали, ваша злобность, — ехидно произнесла маркиза. — Граф Сорес уже сделал мне предложение, и я его приняла!