— Какой парень?

— Ну, он у тебя, наверное, есть, — приподнимает бровь.

— Сейчас нет.

На самом деле, это не совсем правда. Есть в универе один, который таскается за мной и заваливает подарками. Я уже почти «сдалась». Ну, мы даже один раз поцеловались.

Но какая теперь разница? Я больше и в универе, наверное, не появлюсь.

— А кто же тогда приходил к тебе перед моим приходом? — как бы невзначай спрашивает.

— Это просто мой друг.

Оскар резко отодвигает стул и встаёт:

— Отлично. Значит, решено. Свадьба через неделю. Да, и кстати…Я оставлю тебе охрану около дома, на всякий случай.

Я сижу с открытым ртом, а Оскар спокойно направляется к двери. Вскакиваю и бегу за ним.

— Не будет никакой свадьбы! — выкрикиваю.

Он бросает на меня такой взгляд, что я, правда, чувствую себя маленьким ребёнком. Да что с ним такое? Думает мной легко управлять? Ошибается.

— Завтра выберем тебе платье, помни: для всех наша свадьба настоящая! — говорит «на прощание» и выходит.

А я ещё десять минут стою в коридоре и не могу оправиться от шока. Что ему папа на это сказал бы?

Жениться!

Пусть и фиктивно…

— Я не хочу, — повторяю себе под нос и иду спать.

Слишком это будет больно для меня. Поиграть в любовь, поверить в то, что он может посмотреть на меня как на женщину, а потом вернуться к обычной жизни…

Нет, это будет как маленькая смерть.

5. ~Глава 4~

На следующий день я иду в универ. Появляюсь там первый раз за три месяца. Я надеюсь, что мне это поможет хоть как-то отвлечься от мыслей об Оскаре и его странном предложении.

Но не получается. Все знакомые и друзья смотрят на меня с сочувствием, и мне это совсем не нравится. Я чувствую себя какой-то прокаженной.

Я сажусь на последний ряд. Ко мне присоединяется Даша (единственная девушка, с которой я более-менее общаюсь в универе).

Как-то так повелось с детства, что я всегда больше с мальчиками дружила, чем с девочками. Может быть, потому что меня воспитывал отец и не было матери. Не знаю.

— Грустно мне тебе это сообщать, Алена, но ты должна знать, — начинает говорить, когда достаёт тонкую тетрадь из лакированной сумки.

— Что случилось?

— Я видела, как вчера Кирилл ходил с Машей за ручку.

Кирилл – это тот самый однокурсник, который полгода бегал за мной. Не скажу, что сильно расстроилась, а все-таки неприятно внутри. И он туда же. Именно в тот момент, когда умер отец.

— Ну, и пусть, — отвечаю равнодушно.

— И Паша твой совсем с ума сошёл.

— Стоп, хватит мне сплетен на сегодня, с Пашей мы, вообще-то, просто друзья.

— Я поэтому тебе и говорю, Ален. Может, ты его утихомиришь? Он же хочет побить Кирилла.

— Из-за меня? — удивленно поднимаю брови вверх.

— Из-за Маши, прикинь!

Я хмурюсь:

— Какой ещё Маши?

Даша показывает в сторону первого ряда:

— Которая Кирила увела.

— Эта заучка? — слишком громко спрашиваю я.

Ущипните меня, как же долго я спала… Я, конечно, не отвечала на звонки Кирилла, но он должен был понять, что у меня горе. И чтобы променять меня на Машу? Не поверю.

Я, конечно, не образец женственности. Не люблю я все розовое, блестящее, и платья тоже терпеть не могу. Но джинсы и кофты на мне сидят классно, потому что фигура у меня стройная, и там, где нужно все есть!

А ещё внешность у меня отпадная. Папа всегда говорил, что я настоящая «Аленушка», ну только не та, что на шоколадке, а которая из волшебных сказок. Голубые глаза, очень пухлые губы (в наследство от матери), волосы у меня русые, но я с семнадцати лет крашусь в блондинку. И мне очень идёт.

А Маша… Маша в ужасных очках ходит, на голове вечный хвост, юбка ниже колен и всегда чёрного цвета. И блузки такие же траурные.