Но всё гораздо сложнее.

Мои чувства к этому мужчине – словно уголёк, который тлел, тлел тихонько три месяца, почти не напоминая о себе. Но стоило нам встретиться снова… и вспышка!

Со мной всё понятно. Но что произошло с ним?

Фигура у меня красивая, да. Но не настолько, чтобы у такого мужчины, как Довлатов, могло снести крышу. Уверена, все его женщины – сплошь красотки.

Так в чём же дело?

За размышлениями проходят пол часа.

На парковке отеля нас встречает Герман. Благодарно мне улыбается и вываливает на босса еще большую кучу информации, чем выдал по телефону.

Мужчины направляются к коттеджам.

– Дмитрий Алексеевич, так можно мне вернуться в Москву? – я пытаюсь перекричать завывающий ветер. – Я вам больше не нужна?

Он оборачивается.

– Нужна, Юля. Мы не закончили.

Цепенею от того, что мне приходит на ум. Не закончили то, чем занимались в его машине? Или он что-то другое имеет в виду?

– Я за своей одеждой в СПА, – блею, как овца.

– Хорошо, иди.

Разворачиваюсь и, подтягивая сползающие штаны, бегу к бассейну. Там в раздевалке должны были уже высохнуть мои джинсы с блузкой.

Ну и что мне делать дальше? В смысле, как добираться отсюда в город? Да ещё в такую ужасную погоду!

Чтобы связаться с Альбиной, мне нужен мой телефон. А он в сумке в коттедже.

Придётся возвращаться к Довлатову, ничего не поделаешь. А я бы предпочла отложить разговор с ним хотя бы на пару дней.

Захожу в дом и сразу натыкаюсь на Германа. При ярком свете его лицо выглядит сероватым, с тёмными кругами вокруг глаз.

– Как доченька?

– Спасибо, обошлось, – он улыбается. – Перепугались мы, конечно!

– Гер, как мне добраться отсюда домой?

– Никак. Дмитрий Алексеевич сказал, что завтра поедем вместе. Самая главная встреча, ради которой мы здесь – через пол часа. Переночуем и утром пораньше в Москву. Неужели я посплю несколько часов? – он мечтательно вздыхает.

Ладно. Ничего не поделаешь. Сейчас провожу их на эту встречу, сделаю себе чаю и бутеров побольше, и сяду зубрить.

Минут через двадцать Довлатов с Германом спускаются вниз. Босс в чёрных брюках и белоснежной рубашке. Зависаю, не донеся кружку до рта. Как можно быть таким идеальным?! Аж злит! В гостиной прохладно, и я решила остаться в купленном днём спортивном костюме.

Смотрим друг на друга. Он поправляет запонки, я максимально несексуально откусываю бутерброд.

В этот момент в комнату входят еще двое – Хилькевич и элегантная, божественно прекрасная Марго. Вот такую любовницу положено иметь успешному богатому мужчине. Я явно не дотягиваю.

– Дим, на минуту… – говорит Хилькевич, и они уходят в кабинет.

Марго окидывает меня снисходительным взглядом:

– Тебя, конечно же, на переговоры не берут.

– Конечно нет. И не очень понятно, зачем там ты.

– Не расслабляйся, Прохорова. Мой отец договорился с Дмитрием Алексеевичем, и моим наставником будет он. Ясно?

Что-то я очень сомневаюсь, что нашему боссу кто-то рискнёт диктовать условия. Даже такой пуп земли, как отец Марго. Ну а там, кто знает?

– Я-то не расслабляюсь. У нас зачёт и экзамен, ты не забыла? Двоечница.

– Ты рот свой захлопни! Собачий доктор! Зачем тебе юридический, я не пойму?!

– Чтобы отсудить у тебя пару десятков миллиончиков за унижение чести и достоинства, – откусываю бутерброд снова и запиваю чаем.

Она выпучивает красиво накрашенные глаза:

– Мечтай, слабоумная!

– Послушай, Марго! Если не отцепишься от меня, я придумаю что-нибудь подейственнее, чем макнуть тебя в бассейн!

Она открывает и закрывает рот, словно рыбка, выброшенная на берег.

– Так это ты подговорила…

– Кто знает, кто знает…