Холодные пальцы сильнее вжимаются в простынь.

- Не перегибай. Я не разрешал её трогать.

Мне хочется выдохнуть. Что хотя бы меня трогать никто не будет. Только этот урод.

- Но поторопить её нужно. Знаешь, Ди, мне пришла новая информация о том детском доме… - внезапно раздаётся рядом.

Руки сами падают плетьми вдоль тела. Сердце замирает, а лёгкие лишаются воздуха.

Ткань небрежно летит на пол, оставляя меня обнажённой.

Это конец. Он так быстро разгадал мою маленькую слабость, которой может пользоваться. Хотя, пистолет тоже бы сгодился. И, наверное, только из-за маленькой сестры, которую он может найти, я всё ещё хочу жить.

И только поэтому дуло пистолета сработало бы безотказно.

- Она у тебя дрессированная? – глумится сукин сын. Опускает огромную ладонь мне на ягодицу, и я с силой закусываю губу до крови. Морщусь.

И, когда он мнёт мою попу своими пальцами, хочу завыть.

- Скажи ему, чтобы перестал, - выпаливаю.

- И характер показывает…

Я смотрю на Арсанова, что наблюдает за рукой на моей ягодице.

- Да, показывает… - опасно тихо проговаривает. – Повернись ко мне полностью.

Я обхватываю себя руками. Поворачиваюсь к нему передом и выдерживаю его взгляд, что скользит с груди по стройному животу вниз. На то, что находится у меня между ног.

- Вот за что рыженьких люблю - на киске цвет охуенно смотрится, – внезапно басит за спиной мужик, прослеживая за взглядом Арсанова.

- Кончай, – быстро отзывается Арчи. Знаю, почему. Не нравятся ему волосы.

- На колени вставай, - отдаёт следующий приказ незнакомый мужик. Даже не Арчи. Должна ли я его слушать?

Не знаю. Поэтому стою. Смотрю вниз.

- Я… - и снова тихий всхлип вырывается из груди. Тот мужчина давит на меня одним присутствием.

Я готова зарыдать.

Но голос за спиной снова приговаривает меня к тому, что я буду вспоминать всю оставшуюся жизнь.

Громкими, отчётливыми словами, что звенят в голове:

- На колени, Ди. Не заставляй гостя ждать.

В этот момент я становлюсь безвольной куклой. У которой сломался абсолютно весь механизм. Особенно в ногах.

Потому что те подкашиваются. Без опоры. Без каких-либо деталей, что держат их.

Я громко падаю на колени от слабости и снова всхлипываю, выпуская ещё один поток слёз.

Но всё равно вижу из-за плотной и мутной пелены перед глазами, как чужая ладонь опускается на пах. Где ткань брюк заметно натянулась.

Пальцы на молнии и звук летящей собачки вниз – вырывают очередной безнадёжный всхлип. Делает это медленно, с изощрением, словно убивая.

- Не тормози.

Арчи приспускает ткань трусов и вываливает твёрдый уже изнывающий от ласки член.

- Приступай, - нахально хлопает рядом.

И я бы послала их обоих нахер.

Но в голове отчётливо, словно удары барабанов, отбивает одно единственное слово.

«Детский дом»

Смотрю пусто в это самое место. Где мне сейчас придётся орудовать руками, ртом.

Сжимаю зуб до скрипа. От мысли этой. От картины, что мелькает в голове.

Это ужасно.

Но опускаю ладони на колени. Плевать на грудь – Арчи её уже видел.

Опускаю голову вниз и смотрю на подрагивающие пальцы, которые не могу даже сжать в кулаки.

Арчи заставит это сделать. Взять его член на глазах у чужого человека. У него что, фетиш?

Что он сделает потом? Отправит это Волкову? Типа на, смотри, мы тут наслаждаемся представлением. Или просто позабавится сам?

И хоть он говорил, что никому меня не отдаст… Он всё равно находит способ изощриться.

Бандитам и убийцам нельзя верить! А я сделала это. Немного расслабилась.

Мерзкие сволочи!

И мне надо всего лишь податься вперёд, сделать то, что я уже делала.

Мне банально не хватает сил. Ни физических, ни моральных. Последние вообще растворились в небытие.