Внезапно Арчи выходит из меня, и горячая струя ударяет по лицу. Успеваю зажмуриться и немного отвернуться.

И увидеть Славу.

Глаза которого словно налились кровью.

Или это из-за жуткого освещения, что окутывает его во тьме?

Я сглатываю и прикрываю глаза.

Опять плакать хочется.

Потому что снова вспоминаю, что моё унижение видел не только Арчи. Унижаться перед одним человеком намного легче, чем перед двумя.

– Хорошая девочка, – отпускает мои волосы и похвально бьёт по голове. А я не шевелюсь. Жду, когда пройдёт это горящее чувство обиды, что раздирает грудь.

Моё равнодушие сейчас меня спасает. Хочу забиться в истерике, но останавливаюсь.

Всё будет нормально. Я привыкла прятаться за маской равнодушия и безразличия. Когда весь год, человек, что упивается твоей слабостью и любит крики и слёзы, назло хочется сделать всё обратное. Отключить эмоции. Снаружи.

Арсанов отходит от меня и даже не помогает встать.

Подходит к стеклу.

– У тебя есть неделя, пёс, – чеканит. – Если за это время ты не вернёшь мне то, что находится у тебя… Я вышлю тебе видео как её трахает толпа мужиков. Сразу. Как из мокрой от возбуждения киски будут вытекать литры спермы. Тебе…

Что? ЧТО? Арчи действительно сделает это???

Он не договаривает.

Глухой удар о стекло перебивает.

– Ты не жилец, Арсанов, если сделаешь это!

– Я верю, – насмешливо отвечает. – И не бросаю слова на ветер, Волков. Глянем, как быстро ты выполнишь моё условие. А пока…

Он оборачивается ко мне. Я поднимаю на него потухший, но испуганный взгляд.

Резко силы кончились. Уверена, как только я останусь одна или окажусь в машине – зарыдаю. Я научилась скрывать эмоции в доме Волкова, что собственно делаю и сейчас.

Но потом – не смогу.

– Я позабавлюсь со своей игрушкой… – подходит ко мне. Хватается за кольцо на ошейники и поднимает. А я только послушно встаю – хочу уйти из этого места.

Арчи идёт к выходу и ведёт меня за собой.

– Пришли мне весточку, как созреешь. Надеюсь, скоро увидимся!

9. Глава 9

Я залезаю в салон, не стесняясь, что нас кто-то увидит. Ночь, пустой переулок и один единственный фонарь на всю округу. Странное место.

Когда оказываюсь на сидении (с помощью узурпатора, который так и не развязал мне руки), забиваюсь в угол. С силой закусываю губу и пялюсь в тонированное окно. Да ладно, ничего же не случилось!

Он всего лишь вошёл в мой рот. Поимел его, кончил на лицо. И пообещал, что через неделю меня трахнет толпа мужиков.

Это так, сука, «ничего же не случилось»!

– Спиной ко мне повернись, – сбоку раздаётся холодный приказ. А я не шевелюсь. Мне ничего не хочется делать. Особенно играть под его дудку.

Желаю всё сделать назло подонку.

– Если не сделаешь этого сама, это сделаю я.

Я опускаю взгляд вниз, закусываю остервенело губу.

Смотрю на колготки, которые вряд ли когда-либо больше надену. О ночи об этой напоминать будут.

Но всё же поворачиваюсь. Но только из-за того что руки затекли. А на лице до сих пор осталась сперма этого ублюдка.

И когда ладонь касается запястья и дёргает за ленту, чувствую облегчение.

Не благодарю. Пошёл он нахер.

Беру ленту и, смотря в отражение стекла, стираю белую жидкость с лица.

Как только убираю её, выкидываю в сторону. И не обращая никакого внимания на мужчину, обхватываю себя руками. Запястья покраснели, зудят. И я всё равно закрываюсь. Хоть и понимаю – он всё видел уже.

Но больше не дам ему такой возможности.

– А где моя благодарность за доброту и милосердие, игрушка?

Я сжимаю цепко зубы. Из-за его ко мне обращения. Да и из-за доброты.

Где он её тут увидел?

– Это говорит человек, который только что сказал мне, что через неделю меня оттрахает толпа мужиков.