— Да я ему скринами отправлю, не буду пацана публичностью смущать.

— Твое право, — улыбается Серик. — Ты тогда пока разберись со всем, и потом мою мобилу на зарядку поставь, плиз. Она подключена уже. Вон та, белая, в сетевом фильтре.

Я киваю и оборачиваюсь к розеткам, сразу узнав его айфоновскую зарядку.

Как только Серж уходит к официанткам — не может он жить долго без болтовни, — я сразу же утыкаюсь в экран и внимательно читаю все, что успели накатать в чате.

«Девочка тихая очень, ни с кем почти не общается. Нифига интересного».

«Скучная она и точно одинокая».

«Нету у неё никого однозначно, она еще и девственница, скорее всего».

«Девчонка как девчонка, ничем не выделяется».

«Она ни с кем и не дружит».

«Зубрила».

Мда-а. Веселая у них оценка. Да Серый — чокнутый. И суток не прошло, а он уже всю банду подключил. Но вот насколько все это достоверно?

Телефон в руках вибрирует, и я снова опускаю взгляд на новое сообщение.

«Пфф, кто на такую запал бы вообще?».

«А я бы подкатил. Милашка же».

Меня передергивает, и я стискиваю зубы. Перехожу на профиль последнего отписавшегося, вчитываюсь в его имя и рассматриваю фотку. Бесит меня уже, прям не могу!

3. Глава 3. Ульяна

***

Меня снова начинает потряхивать. Не могу решиться сесть в автомобиль брата, потому что прекрасно знаю, что Витя начнет сыпать вопросами и лезть в душу. Любит он это дело, приплетая психологию и философию, словно не брат вовсе, а второй отец. Наверное, это разница в возрасте накладывает свой отпечаток. Я глубоко втягиваю носом воздух, задерживаю дыхание, чтобы окончательно успокоиться, и медленно выдыхаю. Нервозность, кажется, уменьшается, и я заставляю себя, как ни в чем ни бывало, открыть дверцу, затем сесть на переднее сидение и сразу же пристегнуть ремень безопасности, вперив взгляд в маленькое боковое зеркало. Нет у меня сил на разговоры, особенно с предстоящим посещением врача-гинеколога.

— Плакала? — вдруг спрашивает Витя, а я вздрагиваю и зажмуриваюсь. — Глаза — красные… — поясняет он тише и замолкает то ли в ожидании ответа, то ли растерявшись из-за моей реакции.

Ничего от него не скроешь: знает меня, как облупленную. Я чувствую себя настолько опустошенной, что бороться и врать не имеет смысла, поэтому легко признаюсь:

— Немного, — усмехаюсь я и расслабляю веки. — Как не заплакать, когда сдают нервы? Зато выплеснула эмоции, и мне намного легче. Не таким всё видится скверным…

Открываю глаза и растягиваю губы в улыбке, но наверняка выходит натянуто. Я не решаюсь посмотреть на брата, боясь, что эмоции снова вырвутся наружу. Не хочу, как в прошлый раз, когда узнала результаты тестов на беременность, искать в Вите утешение. Я безмерно благодарна ему, что он не стал развивать разговор, хотя наверняка беспокоится и мучается любопытством, а решил завести автомобиль и выехать с парковки института.

За окном быстро сменяется панорама городского «пейзажа», успокаивая натянутые нервы, но я не могу перестать думать о Захаре, о его словах и о том, что если беременность подтвердится, мне предстоит сделать выбор: рожать или избавляться от ребенка. Что не выбери, а жизнь прежней не останется. Думать об аборте я не могу. Это ведь равнозначно убийству, потому что малыш уже начал развиваться… А ещё я боюсь, что если прервать первую беременность, то потом и детей может не быть… И рожать страшно. Как вырастить малыша счастливым и здоровым, не имея ничего за душой?

Я закусываю губу от досады, осознавая, что сама уже склоняюсь к выводу, будто бы беременность действительно есть. Но лучше бы это стало ошибкой…