А вообще, Илья Владимирович мне понравился, толковый он мужик, как Шах и говорил. Если честно, были у меня подозрения, что это он помог упечь брата на зону, чтобы его место занять, но к счастью они не подтвердились. Илья Владимирович за брата горой, и ни единым жестом не выказал недовольства по поводу моей кандидатуры на роль мужа его племянницы. А в людях я неплохо разбираюсь, и фальшь заметил бы сразу.

И в назначенный день, возле ворот шаховского имения, меня встречает именно он. Стоит, облокотившись на калитку и с неизменной кривоватой ухмылкой, ждет пока я припаркуюсь. Машин возле ворот мало, что странно. Меня предупредили, что праздник ожидается грандиозный, с множеством гостей из высшего общества и неприятным душком показухи. Что ж, мне не привыкать. Во времена работы на Сотника, мне приходилось общаться с разным контингентом: от мелких бандюков, до верхушки власть имущих.

– Ну, здравствуй, будущий зятек! – приветствует меня Илья Владимирович, как только я выхожу из машины. Жмет мне руку и обнимает по-родственному. От него не скрывается мой удивленный взгляд на полупустую парковку возле дома и он поясняет: – Гостям было велено приезжать либо на такси, либо с личными водителями, которые будут дожидаться за пределами поселка.

– А мне, значит, можно, – усмехаюсь, оглянувшись на свой автомобиль. Когда я сел, Глеб почти сразу продал мой крузак, под предлогом “чтобы не заржавел”. А как только я освободился, взамен старого, выдал мне новенький Range Rover.

– Так ты ж почти родственник.

Ну да, логично.

– Маловато у вас родственников, – киваю на две другие машины.

Илья Владимирович улыбается, оценив мою подколку.

– Достойных и правда мало, – говорит, и пожимает плечами.

Что бы это значило? То, что я у них в списке “достойных”? Какая честь, однако.

Мы заходим в калитку и я присвистываю, не удержавшись. Дом у Шаха просто огромный. Никогда не понимал вот этой гигантомании. Будто размер дома определяет статус в обществе. Хотя, кто его знает, может так и есть. Я, хоть и с далеко не бедной семьи, но все же моим далеко до таких масштабов.

– Впечатляет, да? – самодовольно интересуется Шахов-младший.

– Скорее шокирует, – отвечаю. И пусть догадывается, что я имел в виду.

Внутри дом смотрится не менее внушительно, но из-за большого количества людей, находящихся в нем в данный момент, эффект величия теряется.

Брат Шаха представляет меня гостям, как Руслана, без уточнения моего статуса, но никто даже и не думает расспрашивать дальше. Видимо, оба Шахова имеют одинаковый вес в здешнем обществе, и попасть в немилость младшему из братьев, так же не жаждут.

Илья Владимирович извиняется, и отлучается по делам, оставив меня самостоятельно изучать место, в котором мне предстоит жить. Дело в том, что одним из условий возврата моего ему долга, Шах указал наше с Алиной проживание в его доме. На неопределенный срок. Я разве что зубами не скрипел, когда соглашался.

Судя по рассказам самого Шаха, жить мне предстоит в серпентарии, потому как там одна его теща чего стоит. Опять же, это по его словам. Проверим. Выбора то все равно нет.

Прохаживаясь по первому этажу, я лишь мельком замечаю девушку в светлом платье, скрывшуюся за стеклянной дверью. Иду следом и выхожу на закрытую веранду. Здесь прохладно.

Девушка, в коротком – чуть выше колена – молочном платье, стоит возле витражного окна и обняв себя руками за плечи, наблюдает за падающими с неба снежинками. Чудесное зрелище. Хрупкая, длинноволосая лань, даже не подозревает, что ее уже выследил волк, и в любую секунду готов напасть. Но волк сегодня добрый, потому что сытый. А как известно: сытый волк смирнее ненасытного человека.