Последние полчаса Руслан никак не может найти удобное положение. Мы сидим на его большом диване, вроде и рядом, но на расстоянии. Это моим решением было сесть немного подальше. Руслан ничего не сказал, но посмотрел странно.

Сейчас же, он то садится, то опускается в полулежачее положение, но неизменно морщится и трет виски.

Догадка приходит быстро.

– У тебя голова болит? – уточняю.

– Есть такое. В висках пульсирует, будто молотком по ним лупят. – Руслан откинул голову на спинку дивана, и прикрыл глаза. Хоть свет в комнате и выключен, экран телевизора дает достаточное освещение, чтобы я видела лицо своего жениха.

– Выпей таблетку. Зачем мучаться?

– Нет у меня никаких таблеток, – тихо отвечает он. Кажется, ему даже говорить больно.

– Как так? – удивляюсь я.

– Меня давно не было в этой квартире, а перед… отъездом из города, я ее только купил, и ещё не успел обжиться всем необходимым.

– Понятно.

Черт, у меня тоже с собой нет никаких лекарств, но помочь Руслану хочется.

– А давай я тебе массаж сделаю? Моей маме помогает, и она всегда говорит, что у меня волшебные руки. Может, и тебе смогу помочь. Хотя бы немножко.

Руслан приоткрывает один глаз и некоторое время смотрит на меня.

– Ну, давай попробуем.

Я сразу воодушевляюсь.

– Так, клади голову мне на колени, – командую.

Я отодвигаюсь к самому углу дивана, а Руслан ложиться, вытягиваясь в полный рост. Кладу руки ему на виски и слышу стон.

– Что? Так больно? – я пугаюсь, что сделала только хуже.

– Нет, продолжай. У тебя офигенно прохладные руки, – говорит он.

Улыбаюсь и приступаю к массажу. Руслан вырубается минут через десять. Я слышу его глубокое, умиротворенное дыхание. Так спит человек, у которого точно ничего не болит. Радуюсь своим лекарским навыкам и не замечаю, как засыпаю сама.

14. Глава 13.

Руслан.

Открываю глаза и с трудом сдерживаюсь, чтобы не выругаться в голос. Не хочу будить Алину. За окном еще темно, пусть спит.

Я пообещал Шаху отвезти его дочь домой, а сам отрубился у нее на коленях. Не сдержал слова. Это плохо. Даже не сомневаюсь, что Шах мне это обязательно припомнит.

Когда прихожу с пробежки, Алина все еще спит.

Я сегодня решил не идти в зал, пробежался по району с часок и домой. По дороге купил свежих продуктов на завтрак, а то в холодильнике как-то совсем уныло.

Только выхожу из душа, как звонит Шах. Твою мать!

Принимаю вызов и готовлюсь выслушивать претензии.

– Зятек, да ты брехло! – со смешком заявляет будущий тесть. – Где моя дочь? – переходит он на серьезный тон.

– У меня. Спит еще, – произношу твердо. Знаю, что наглею, но лучше так, чем пресмыкаться.

– Ты что, гнида, в койку мою дочь успел уложить? – взрывается Шах. – Да я тебя…

– Хватит. Мне. Угрожать, – перебиваю его. – Если я не отвез свою невесту к ней домой, значит, не посчитал нужным. Но традиции я что. Во мне течет кавказская кровь, если ты забыл. Я дал слово, что не трону ее до свадьбы.

Шахов молчит, только шумно дышит в трубку.

Ну, давай, попробуй меня прогнуть, и увидишь, что будет.

– Впредь, не давай обещаний, которые не намерен выполнять, – ставит мне в упрек.

– Признаю, мой косяк. Больше не повторится.

Кажется, Шах удовлетворен моим ответом. Мы оба идем на компромисс ради Алины. Рано, или поздно, но он выйдет из тюрьмы, и нам придется как-то сосуществовать рядом. К тому же, кто, как не он, лучше всего меня понимает. Даже за короткое время на зоне, сидельцы, с которыми ты делишь одну “хату”, порой становятся ближе, чем семья.

Дальше мы с ним обсуждаем свадьбу, приглашенных гостей, его партнеров, бизнес и т.д.