А дага у него была с секретом – при нажатии на неприметную кнопочку от основного лезвия отходило еще два, в разные стороны. Он не раз мне показывал во время учебных поединков, как ею клинок ломать можно, даже самый лучший. Хорошая штука!

Моя старая дага отправилась в сумку, став запасной. Всяко пригодится.

Но вот мастер Гай…

Нет, чтобы сказать что-то вроде:

– Сынок, я верю в тебя.

Или там:

– Удачи вам, барон!

Нет.

Старый хрыч вынул треклятую мензурку, потряс ею в воздухе и произнес:

– Помни, парень: твоя жизнь – в моих руках, и если что-то пойдет не так, ты позавидуешь тому, чье место занял. Ему-то просто требуху выпустили, и он быстро покинул этот свет, а ты умирать будешь долго и мучительно.

– Спасибо за напутствие, мастер, – поклонился я ему.

А что тут еще скажешь? Кланяться я не люблю, но очень не хотелось, чтобы он мой взгляд заметил, ни к чему это.

Я не упоминал о том, что злопамятен? Нет? Странно.

Оставшуюся часть пути я размышлял не столько о том, что меня ждет в ближайшем будущем, сколько о том, как сквитаюсь со зловредным старикашкой после того, как он отдаст мне мою судьбу обратно в руки.

Например, можно сдать его ордену Истины. Самому что-нибудь эдакое сотворить, подбросить его вещичку на место преступления и донос написать, в котором будет черным по белому указано, кто именно – виновник данного происшествия. А что? Такие вещи срабатывают на раз, маг мне сам об этом рассказывал. Мастер Гай вообще за оставшиеся два дня преподал мне неплохой курс выживания в коллективе тех, кто хочет стать магами. Как видно, личный опыт в этой сфере у него будь здоров какой. И, доложу я вам, бандиты из моего Портового квартала по сравнению с магами – дети.

И если моя месть получится, то я непременно весело попляшу у костерка, который со знанием дела запалят ребята в черных рясах.

Или можно ему чего-нибудь эдакого в еду подсыпать. Но тут есть недостаток – яд должен быть быстродействующий и очень-очень мощный, чтобы сразу взял. Как я уже говорил, маги к ядам очень устойчивы, а мне надо, чтобы он, до того как помрет, меня прибить не успел. То есть удовольствия я не получу, а это не есть хорошо. Вообще этот вариант имеет целых два недостатка – травить надо не только его, но и Агриппу. Он магу предан всей душой, на удивление. Я-то сначала думал, что тот его нанял, но нет – здоровяк служил ему по доброй воле и совершенно безвозмездно. Агриппу я убивать не хотел, он хоть был груб и жесток, но дядька все-таки хороший.

И еще в этих планах было два серьезных «если».

Первое – все это будет возможно, если я доживу до того дня, когда смогу отомстить вредному магу за себя.

Второе – если он вообще собирается сдержать свое слово, а в этом я был совсем не уверен. Этот старый хрыч очень хитер и очень осторожен. И, насколько я понял, свидетелей своих дел он не оставляет, невзирая на то, кем они являются. Того-то мага, по имени Сивый, он наверняка порешил. А ведь в их цехе, похоже, все представители старшего поколения друг друга хорошо знают. Если он давнишнего приятеля вот так просто в расход пустил, то что говорить о безродном мальчишке с улицы? Пусть даже он формально сейчас и барон.

Но, несмотря на все эти невеселые расклады, представленные мной картины, в которых Гай Петрониус Туллий то, потрескивая, сгорал, то пускал пену изо рта и дергал конечностями, здорово подняли мне настроение.

А что? Я пока жив-здоров, и у меня все еще есть шансы на то, что удастся выбраться из этой переделки. Агриппа был прав – на тех же улицах Портового квартала шансов у меня было, пожалуй, даже меньше, чем сейчас. Из тех, с кем я дружил еще год назад, уже семеро ушли к богам – от болезней и побоев. Кто знает, что случилось бы со мной?