Я хмыкнула и напомнила:

– Вообще-то это не первая наша подкустовная прогулка. И в прошлый раз именно ты получил на ней в глаз. Так что тебе и переживать!

Фейри лишь улыбнулся, открывая идеально ровные зубы. Но, несмотря на это, было в прикусе Благого что-то на удивление неправильное… непонятно что.

Отвлекая меня от стоматологических вопросов, дипломат подал руку, и я приняла ее, опираясь на тонкие, но сильные пальцы мужчины:

– Я рад, милейшая леди, что вы такая… по-человечески щедрая. Но если великая в своей простоте будущая королева позволит мне молвить…

– Будущая королева попросит тебя говорить по-нормальному.

– Привычка. Но как скажешь, Элла. Итак, что же привело тебя сюда? Если я правильно помню, то подготовка к свадьбе – дело хлопотное, и сейчас ты должна быть как никогда занята.

– Я и занята, – буркнула в ответ, чувствуя, как настроение неумолимо ползет вниз. Вот, казалось, только-только поднялось благодаря чудесному саду, ан нет!

– Но ты тут, а не там.

Потрясающе глубокомысленное изречение, конечно!

– Все просто, Филидэль. Мне тяжело находиться в этом самом “там”. Я очень хотела оттуда уйти. – Я остановилась, резко повернулась к дивному, шурша подолом платья по траве, и с горячностью попросила: – А ты можешь отвести меня… куда-нибудь!

Серые глаза Благого потемнели до оттенка грозового неба и почти сразу вновь стали прозрачными словно рассветные сумерки.

– Например?

Я задрала голову, глядя в вышину, туда где средняя яблоня практически доставала ветвями до вольного неба. Листья качал шутник ветер, то едва слышно шелестя ими, то срывая порывами и швыряя вниз.

Мне хотелось… куда-то. Где горы и небо, где солнце и северный ветер. Мой милый, мой вольный, который расскажет, где он летал с нашей последней встречи и чем северные сосны на ощупь отличаются от южных…

– Помнишь, мы гуляли и ты показывал мост-великан? Я хотела бы сходить в какое-нибудь необычное место.

– Я не уверен, что это хорошая идея, – абсолютно серьезно ответил Филидэль.

– Зато я уверена, что просто прекрасная!

– Элла, я боюсь, что его величество не одобрит твои… причуды.

Почему-то от этого слова к моей жажде ощутить свободу – хоть немного, хоть на полчасика! – примешалась еще и злость. Наверное, от понимания правдивости. Это действительно была причуда.

– А мы ему не скажем, Филидэль.

– Прямо-таки? – насмешливо фыркнул Благой.

– Клянусь! – Я положила ладонь на расшитый серебром рукав фейри. – Ни слова о нашем путешествии!

– Ни слова о том, что я тебя выгуливал? Мне ведь тоже может достаться. В отличие от тебя, на мне лорд Кэйворрейн жениться не собирается. Меня беречь необязательно.

– Ничего не скажу.

– Ну смотри… Переодеваться станешь или так отправимся? – Он кивнул на мое белоснежное платье.

В красках представив возвращение в свои апартаменты, заполненные полузнакомыми дивными, я судорожно помотала головой и попросила:

– А можно ли туда, где не очень грязно?

– Легко! А если что, то я, как настоящий рыцарь, возьму тебя на руки!

– Боже, неужели ты рыцарь? – воскликнула я с наигранным ужасом.

– Нет, конечно. Но как говорят у вас людей, надо же было как-то выделиться на словах.

– Выпендриться. Это называется “выпендриться”, – с готовностью просветила я высокообразованного фейри.

– М-м-м… нет, мне это слово не нравится, – не разочаровал меня потомственный дивный аристократ. – Если ты не против, то я продолжу выделяться, а не выпендриваться.

Дальше наша дискуссия свернулась сама собой, так как Филидэль начал строить тропу. Притом таких сложных рецептов я еще не видела. Он достал мешочек с непонятными цветными камушками и бережно выбрал из них все зеленые, которых оказалось не меньше восьми штук. Следующими из-за пазухи были извлечены серебряные нити, что в мотке напоминали проволоку, но стоило их размотать, как повисли в воздухе искрящейся паутиной. В заключение Благой оторвал с цветущей яблони ровно пять бутонов, которые бросил на паутину, а со зрелой снял яблоко и поднял его над головой, словно рассматривая на просвет. За тонкой кожицей словно светились семечки…