– Редко, – он посмотрел ей в глаза, – драконы не прожорливы.

– И вы позволяете им самим решать, где кормиться? Если, конечно, мне позволительно спросить. Я очень любопытна, простите, лиры.

– Нет, лира Вела, мы не позволяем им лишнего, – теперь ответил Джелвер.

– Значит, ваш дракон напал на лошадей без разрешения?

– Наш дракон не нападал на лошадей, лира, – тон Джелвера был безупречен.

– Но его видели! – она невинно распахнула глаза, – это доказано!

– Это ошибка, лира, – Джелвер очаровательно улыбнулся.

– Но его видели двое, – с грустным вздохом подтвердил маг, которого Джелвер называл лиром Сахом, – мы провели дознание, свидетели говорили правду. На их глазах дракон унес жеребенка, бегущего рядом с лошадью. На глазах у возницы, его жены и детей.

– Мы непременно разберемся, – пообещал Джелвер, – теперь непременно. Благодарю, лира, за такую удивительную новость.

Ардай, слушая это, чуть не рассмеялся.

В человечьем облике ни один дракон, наверное, не откажется от хорошо приготовленного жаркого. Разве что Лиолина была исключением – если ей предложить вместо жаркого сладкую булочку со взбитыми сливками. Но в драконьем облике ни один дракон не станет питаться мясом, ни живым, ни жареным. Не хочется. Жажда и отвращение к пище накатывали на Ардая и до того, как он переменил обличье впервые, если драконья суть подступала близко.

Зачем дракону страшные острые зубы? Не для того, чтобы есть, во всяком случае. Ими можно хватать, рвать – да мало ли что. Без них было бы неуютно. Они великолепно дополняют грозный облик большого черного!

Но слушать все эти глупости и не смеяться? Так и лязгнул бы прямо здесь, у этих лиров на виду, своими страшными драконьими зубами…

– Вам, наверное, неприятно узнать, что драконы иногда вам не подчиняются? – с пониманием спросил младший князь Каста, – это понятно. Если бы вы привязывали их, как мы рухов, всё было бы иначе. Конечно, драконы слишком сильны, но ведь есть шад, который помогает их удерживать? Когда-то вы всё же пользуетесь шадом?

Вот же умник нашелся.

– Шад… это всё слишком сложно, – ответил Джелвер. – И да, лир, если бы наши драконы нам не подчинялись, было бы грустно. К счастью, это не так.

– Однажды я сам видел, как охотится дракон, – младший князь понизил голос, – я был ещё мальчишкой, лет восемь мне было… или десять. Дракон поймал горную козу, очень близко от меня, я хорошо видел. Это было у нас, в Касте.

– А какой был дракон? – спросил Джелвер.

– Чёрный, – уверенно ответил лир Эв, – но он был меньше того, что только что улетел. Я готов ручаться за свои слова, потому что помню всё очень хорошо. Я рассказал отцу, и он попросил меня никому и никогда не говорить об этом.

– Почему же ты решил рассказать теперь?

– Потому что не вижу доверия в твоих глазах, лир Джелвер, – сказал лир Эв. – Но если я сам видел, как дракон охотится на козу, почему я не должен верить, что он может поохотиться на жеребенка?

– Дело в том, наверное, что я ничего подобного не видел, – ответил Джелвер. – Но мне было бы любопытно посмотреть. Это было лет двадцать тому назад, как я понял? Я знаю дракона, который часто летает в тех местах. Он темно–серый.

– Думаю, в цвете я мог и ошибиться, – нехотя согласился младший князь.

«Вот же демоны, – сказал Джелвер по-соддийски, – и зачем ему было ловить ту козу?»

Серый дракон под князем летел ровно и быстро, сила одевала коконом, защищая от обжигающего ветра, и упасть с дракона нельзя, так что вздремнуть было нелишне. Он не мог спать. Он ясно чувствовал, как такой же ветер, холодный и небрежный, растрепал теперь всю его жизнь, налаженную и ясную. А внизу простиралось море, серо-зеленое, неласковое в это время года, в седых космах волн, с одной стороны – бескрайнее…