– Но где же он?

Джонни подошел к дверному проему и позвал:

– Амиот!

Через несколько секунд появился Амиот, усталый, растрепанный и ослабевший; у него едва хватило сил, чтобы принять в свои объятия Мэри, он даже качнулся, когда она в восторге бросилась ему на грудь.

– Я слышал ваши голоса, а потом свалился и уснул, наверное. И все-таки я слышал ваши голоса…

– Амиот!

Они отдали ему остатки съестного, и он жадно набросился на еду, но ел как-то машинально, а взгляд его, несколько странный, не отрывался от мирных лесов и реки, медленно текущей у подножия холма.

– Мы принесем тебе еще. О, посиди здесь, пока мы не сбегаем и не скажем маме!

Оставив его, дети убежали. Тропинка вела через дубовую рощицу, и здесь-то они и встретили миссис Льюворн – Линнет. У нее на руке тоже висела корзинка. Пусть Джонни верил в фей и всякое такое, но для Мэри именно миссис Льюворн была воплощением всего лучшего в той взрослой жизни, о которой девочка мечтала: красота, грация, величавая осанка, нежный, но властный голос, безукоризненное произношение, нарядная одежда и прочие атрибуты богатства – короче говоря, все, чего жаждала ее юная душа. И она не гнушается носить корзинку!

– Какое чудесное утро, – сказала эта красивая леди. – Я думала, вы устроили в той стороне пикник. И я думала…

– Да, да – мы нашли Амиота! Он там, внизу, в доме! Мы пошли за едой для него. Нам сказать маме, что мы его встретили?

Линнет Льюворн немного помолчала. Потом вдруг приложила палец к губам.

– Подождите, – ответила она. – Давайте посоветуемся – мы втроем.

Она загадочно улыбнулась и, поманив детей пальцем, повела их в маленькую лощину под дубами. Усевшись на землю, она похлопала руками, указывая им место рядом с собой. Дети последовали ее примеру, сгорая от любопытства.

– Я так понимаю, что вы не хотите Амиоту зла? – Вопрос, прозвучавший неожиданно резко, ошеломил детей.

– Конечно нет, – ответила Мэри, а Джонни решительно добавил:

– Я бы стал за него драться, если бы понадобилось, и если это тот французский шкипер, который его преследует, вам стоит только сказать нашему отцу…

Но миссис Льюворн с серьезным видом покачала головой.

– В том-то и дело, – объяснила она, – что твой отец ничего бы не смог сделать. Его долг – выдать Амиота полиции. Этот французский негодяй вернулся, и Амиот подрался с ним и сбил его с ног, а это значит, что его могут арестовать и обвинить в оскорблении действием, – вы понимаете, что это означает?

– Тюрьма? – выдохнула Мэри, побледнев.

Линнет кивнула.

– Шесть месяцев или больше, – сказала она. – Вы только подумайте: ему придется дробить камни или шить мешки для почты. А если он попытается бежать, его будут искать с собаками.

Дети в ужасе уставились на нее.

– Так что же мы можем сделать? – воскликнул Джонни. – Если полицейские узнают, что он здесь, они придут сюда и наденут на него наручники. И поведут к судье.

– Вот именно, – подтвердила Линнет. – Они не должны его найти. И вот почему вам не следует говорить ни вашему отцу, ни вашей матери, что он здесь. Это было бы несправедливо по отношению к ним.

Мэри и Джонни были в недоумении. Их так воспитали, что со всеми своими горестями они шли к родителям. Это никуда не годится – вернуться домой и лгать. Линнет Льюворн поняла по выражению их лиц, что творится у них в душе.

– Я не прошу вас их обманывать, – мягко произнесла она, – вы просто не упоминайте о том, что нашли его. Они не станут вас спрашивать: ведь они думают, что он сейчас далеко в море. А если в Лантиэн явится полиция с расспросами – ну что же, тогда и будем думать, что делать.