Странное дело, но я знал, где находится гора Беоты. При этом не знал, где пристанище Рока. Может, это потому, что в городе его сестры я был?

– Твоя гразекобра неисправна. Почини ее и с бригадой перенесешься на новое место добычи. Там этерниума гораздо больше.

Как переправить проходческие машины, я знал. Это потребует благодати. Но для хорошего дела мне не жалко.

Через несколько ридок мы были в пещере, где застряла машина Ёды. Тот печально поцокал языком.

– Тут, Видящий, этерниум нужен. Без него никак, – развел руками он.

– Могу дать, – сразу сообразив, что на этом можно еще и что-то выгадать, ответил я малышу. – Но будешь должен.

– Только позови, я отработаю, – не стал кочевряжиться мой новый гость.

Я улыбнулся и передал ему немного благодати. Шланги восстановили свою целостность на глазах. Малыш сноровисто пролез под машиной, достал другой шланг и стал заправлять гидравлическую жидкость в механизм.

– Запас всегда нужен, – сообщил он мне мудрость всех водителей во всех вселенных. – Пошли посмотрим, как идут дела у братьев, – предложил он.

Я только пожал плечами и перенес нас к ближайшей дыре. Мы прошли по проделанному коридору, утопающему в клубах дыма, и приблизились к гразекобре. Комбайн чихал, стонал, вращал всеми механизмами и… и стоял на месте. С места оператора раздавалась отборная ругань:

– Да чтоб ты сдохла! Э-э-э! А ну пошла! – Водила выключил мотор, соскочил со своего места и полез под комбайн. – Да что же это такое, гразекобра тебя трахни! Чего ты стоишь на месте?.. – Весь перемазанный машинным маслом и пылью близнец Ёды выбрался из-под машины. – Привет, брат, – мимоходом поздоровался он, мельком взглянул на меня и полез снова на свое место.

Он завел свой трактор, тот попыхтел-попыхтел и заглох. Еще бы, грунта для загрузки бункера нет, а Лиан впитывает в себя энергию и впитывает. Куда только ее девает? Я не чувствую переполнения.

– Будь проклят тот день, когда эта крячкодрышь досталась мне в наследство! – заорал механик и, вскочив, стал пинать свою машину. Затем выскочил, пробежал довольно ловко между шлангов, нырнул под кольцо и спрыгнул к нам. – Вот видишь, брат, наш отец был сволочь. Не мог перед смертью купить новые агрегаты. Жмот старый. Подсунул мне старье, а я должен мучиться. Чтоб он паленой этерниумкой упился! Чтоб ему самая старая фейри не дала!.. – Близнец сплюнул и только тогда посмотрел на меня. – Это кто?

– Это, брат, Видящий сокровенное. Ты будь поосторожней с ним. Он имена меняет.

Близнец смешно потряс ушами и во все глаза уставился на меня.

– Правда, что ли? – не поверил он.

– Правда-правда, – подтвердил Ёда. – Посмотри на меня, у меня новое имя.

– О-о-о-о, – пораженно протянул второй джедай.

Как уж они видели изменения, я не знал. Я ничего особенного в бригадире не видел. Каким был джедай, таким и остался. Братишка оживился.

– Видящий, может, ты знаешь, что надо делать? Моя старушка заглохла. Бьюсь-бьюсь второй час, и все без толку. – Он с надеждой посмотрел мне в мои честные глаза.

– Знаю, Короткоухий, – важно ответил я. У брата Ёды уши были значительно короче.

Тот схватился за сердце. Тоже стал серый, как пыльный асфальт в сухую погоду, и закатил глаза.

– Я погиб! – прошептал он. – Теперь всем будет известно мое сокровенное имя.

С интересом разглядывая малыша в замусоленном комбинезоне, я усмехнулся. Святая простота. Их родитель тоже не мудрил с именами. Того, у которого голова была большой, назвал Головадвауха. У этого уши короткие, его назвал Короткоухий. Замечательно!

– Не бойся, я никому ничего не расскажу, – поспешил я успокоить водилу.