Лаборант из медцентра ждал в гостиной. Я глубоко вдохнула перед тем, как выйти из-за спины своего цербера и расстроилась. Зря мечтала, что мы будет втроем. Барон сидел в кресле.

В комнате играла музыка, пахло свежезаваренным кофе, на диване сидел лаборант, мой возможный спаситель, а я смотрела только на проклятого хозяина дома. Не могла по-другому. Он был центром моего Ада, главным героем кошмаров, черной дырой во Вселенной. Его бездна засасывала все глубже и глубже. Я ненавидела Барона так сильно, как никого в своей жизни, а ему было плевать на это.

Похититель переоделся обратно в деловой костюм оттенком темнее вчерашнего. Сидел, положив ногу на ногу, и высверливал взглядом до самых внутренностей. Спокойный, холодный, монументальный. Подавись, сволочь! Я в истерике биться и прятаться от тебя не буду!

– Добрый день, – лаборант вежливо напомнил о себе и улыбнулся. – Я представитель биомедицинского холдинга «Атлас». Приехал, чтобы взять у вас биоматериал для анализа ДНК. Но сначала нам нужно подписать несколько бумаг.

Куда же без них? Хотя я удивилась, что вместо меня подписи не поставил Гена или сам лаборант после взятки. Наверное, Барон решил не усложнять и разыграть максимально естественную ситуацию. Чтобы худощавый молодой человек в белом халате не догадался о моем статусе заложницы.

Шанс хоть как-то себе помочь застилал глаза и уничтожал осторожность. Я вмиг забыла про лед и следы от ремня на спине. Казалось, что достаточно написать: «Спасите, я в заложниках, позвоните 02» вместо подписи и через несколько часов меня освободят. Но Гена положил широкую ладонь на плечо и шепнул:

– Розги хуже ремня. После них кожи не остается.

Так сказал, что холод по спине прошел вовсе не из-за кондиционера. Я с тоской посмотрела на испещренные текстом листы и прикусила заживающую губу. А если быстро написать и так же быстро отдать? Черт, наши кошёлки из поликлиники бы хай подняли: «Идиота кусок, трусы на лямках! Ты чего пишешь, мать твою? Чистый бланк мне испортила, лярва!» А работник пафосного медицинского центра высказался бы по сути также, но в полголоса и культурно. Зачем ему ругаться с богатым клиентом? Проблемы себе наживать. Нет, так я не спасусь. Слишком большой риск.

Лаборант положил листы на журнальный столик, и я под бдительным присмотром Гены подписала их там, где сказали. Текст прочитать не успела, слишком быстро его выдернули у меня из-под носа. Начала закатывать рукав платья, чтобы сдать кровь из вены, но лаборант замахал руками:

– Что вы, не нужно, я возьму образец слюны. Будьте добры открыть рот.

А плюнуть ему в пробирку не нужно? Странный какой-то тест. Я продолжила изображать кроткую овечку и послушно открыла рот, как перед стоматологом. Парень лихо мазнул по внутренней стороне щеки ватной палочкой и засунул её в пробирку с какой-то жидкой дрянью.

– Ну, вот и все, благодарю. Андрей Александрович, посмею напомнить, что срок предоставления результата зависит от поступления к нам второго образца.

– Он скоро будет, – холодно ответил Барон, и его холеное лицо чуть не скривила судорога. Вовремя сдержался. Ах, ты ж, чтоб тебя! Лаборант проговорился! Теперь я знала имя и отчество похитителя!

– Гена, проводи, – выцедил он сквозь зубы, и амбал встал в стойку, как пес, получивший команду от хозяина.

– Хорошо, шеф.

Лаборант чудом успел спрятать пробирку в чемоданчик, испуганно схватил подписанные листы и сбежал, сверкая белоснежной спиной медицинского халата. Гена пошел за ним, а я осталась наедине с Бароном.

***